Испанские страсти — псковский вариант

Опубликовано: 30 октября 2009 г. в 9:16 3 0Нет комментариев0

Актерский дневникПушкинский театр готовится к премьере – уже третьей с начала осени. 30-31 октября зрители увидят «Страсти по-испански» (комедия-коррида в двух действиях) по пьесе современного испанского драматурга Альваро Портеса «Дом, где все кувырком». В режиссерской палитре нашего театра новое имя - спектакль поставил заслуженный деятель искусств России Семен Верхградский (Санкт-Петербург). Работа шла в августе-сентябре, довольно напряженно, с максимальным использованием репетиционного времени. Встреча с новой режиссурой – всегда ожидание и надежда на открытия: в себе – новых актерских возможностей, в публике – новых с ней сближений в подтверждение необходимости друг другу театра и его зрителей. Надежды актеров на хороший профессиональный контакт в репетициях, на мой взгляд, оправдались. Остальное покажет премьера. Рассказывать о спектакле в канун премьеры, а тем более выставлять оценки себе, коллегам, режиссеру, художнику, - последнее дело, решающее слово за зрителем. Но, судя по первым реакциям, - а нас уже увидели студенты педагогического университета и зрители области - спектакль играется и смотрится на одном дыхании, как и должно быть в веселой и остроумной комедии положений с ее неизменной путаницей и неожиданными поворотами. Актерское свойство увлекать и увлекаться востребовано здесь в полной мере. Но, думается, есть прямой смысл познакомить читателей Актерского дневника с режиссером-постановщиком, беседа с которым состоялась в дни генеральных прогонов, в перерыве между репетициями.- Семен Яковлевич, в театральном мире вы достаточно известны, но для нас человек новый, и псковским театралам интересно будет познакомиться с вами поближе: где и у кого учились, какие творческие принципы исповедуете. Что вы скажете о самом себе?- Биография довольно обширная. Владею, как минимум шестью профессиями, включая каменщика, токаря, врача-хирурга, режиссера-постановщика… В 18 лет поступил в Первый медицинский институт в Ленинграде. Но уже был «болен» театром и после четырех с лишним лет врачебной практики поступил к Георгию Александровичу Товстоногову в ЛГИТМИК, нынешнюю академию, на режиссерский и параллельно все пять курсов работал по ночам на «скорой» в травмпункте. Это, конечно, великое везение – учиться у такого замечательного мастера. Наша с ним связь не прерывалась никогда, и потом, уже работая в театре, я был постоянным участником его творческой лаборатории. Но тогда, по окончании института, по предложению Георгия Александровича уехал работать очередным к Леониду Савельевичу Белявскому в Норильский Заполярный театр и проработал там шесть лет. Замечательный был театр. Поскольку там платили втрое больше, чем везде, можно было собрать хороших артистов. Отстроить труппу, сформировать театр – дело кропотливое, и Белявский это делал. Он был мастер и собрать, и научить, и воспитать, и удержать. Слава Богу, он еще жив и ставит спектакли в Риге. И вот шесть лет практики в Норильске и учеба у Товстоногова и Белявского (он умел учить и дипломированных специалистов) привели к тому, что я стал главным режиссером последовательно в нескольких крупных театрах России – В Хакассии, Новосибирске, Петрозаводске. Кроме того, ставил спектакли в Кемерово, Новгороде, питерской Александринке. Зарубежные гастроли – Япония, Швеция, Восточная Европа – проходили в основном с Новосибирским театром «Старый дом», где я был 12 лет главным режиссером. Т.е. поначалу это был областной театр, я приехал, и мы с директором придумали такую программу – «Старый дом». В итоге так стал называться театр, так называется и сейчас, и уже никто не помнит, что он был областной. Последний театр, где я был главным в течение трех лет – Петрозаводский. Там был очень сильный директор, и за три года нам удалось сделать, по-моему, очень интересный театр, включающий в себя и драму, и оперу, и музыкальную комедию. Но его закрыли на бесконечный ремонт. Это как раз тот случай, когда ремонт здания разрушает театр как творческий организм: когда негде работать, часть увольняют, другие увольняются сами, уезжают…- Вот уже четыре года, как вы, не работая в конкретном театре, ставите спектакли в разных городах. Как часто, как много?- По-разному. Поначалу был простой - практически год. Потом - обвал звонков и приглашений. Сейчас параллельно с постановкой в Пскове - огромный проект в Краснодаре, сказка плюс новогоднее шоу. Поэтому, к сожалению, не смогу быть на псковской премьере 30 октября. - У вас есть драматургические предпочтения? - Во-первых, я всегда предпочитаю хорошую драматургию и хорошую литературу. Кроме того, очень люблю произведения с элементами мистики. Но не Стивена Кинга, а вот, к примеру, мы играли в Японии по повести классика мистической литературы Саньюте Интё «Пионовый фонарь», спектакль назывался «Проклятие меча». Еще был очень интересный, по-моему, спектакль по пьесе Анатолия Иванова, который назывался «Бесконечное путешествие в приятной компании в сопровождении козлиного голоса», - там полно мистики. Много мистики у Бернарда Шоу в «Доме, где разбиваются сердца», - очень интересно было над ним работать, и спектакль вышел удачный.- При постановке одного названия, одной пьесы в разных театрах что приходится преодолевать, какие возникают главные трудности?- Главная трудность - уйти от предыдущей постановки. Я крайне редко ставлю одно и то же название. Сейчас - третий случай. Пьеса «Дом, где все кувырком» прошла три сезона в академическом Ташкентском театре. Шла бы и дальше, но уехали артисты, все русские уезжают, и артисты тоже. И каждый раз, когда приходится дважды ставить одну пьесу, я пытаюсь придумать новый спектакль. Во-первых, потому, что попытка переносить постановку - занятие бездарное, во-вторых - другие артисты, другое время, я другой. Хотя какие-то вещи, которые кажутся актуальными и сегодня, конечно, сохраняются.- Если продолжить о предпочтениях, что вы цените в актерах?- Я выпустил два актерских курса в Новосибирском институте, могу сказать, как я их набирал. Главный критерий, когда я брал кого-то учиться, - НЕПОХОЖИЙ. Нестандартный. Нестандартность может проявляться в разных качествах…- Оригинальный?- Нет, нестандартный! Вот, скажем, пришла девушка - 28 лет (!) Казалось бы, куда вы лезете, берут девочек до 23 лет максимум. А я беру. Она сейчас в Москве замечательная артистка. Другая пришла - пятнадцати не было. Я ее брать не мог, потому что без аттестата. Я ее взял - артистка выросла сказочная.- Но это курс, где, если вы мастер - вы и набираете; если вы главреж - формируете труппу. А если приходите в театр на постановку и выбирать приходится из того, что есть?..- Если формирую - ищу непохожих артистов. Если прихожу в театр, где только ставлю, исхожу из того, что есть, но пытаюсь найти в артистах вот эту непохожесть. При этом чаще всего пытаюсь избежать амплуа. Хотя это удается не всегда, конечно, но что делать… Но когда в артисте есть какая-то жила, какое-то личностное начало, какая-то непохожесть, всегда есть возможность его использовать в каком-то новом, непривычном для него качестве. Вот это я и пытаюсь делать. У вас, например, в силу причин объективных, не такой богатый выбор, почти нет молодежи… Но в артисте уже сформировавшемся я люблю, прежде всего, личностное начало. Когда есть личность - все можно сделать. - И - если захотите, конечно, сказать - какое впечатление сложилось у вас о нашем театре?- Ну, отчего же не сказать, тем более если это чем-то сможет помочь… Если уж откровенно - театр в очень тяжелом положении. И это ни в коем случае не упрек тем, кто им руководил раньше, это - вполне объективная ситуация, просто объективно театр оказался в таком положении. Полгода назад (это, конечно, не срок) пришел энергичный директор, который хочет что-то сделать. Для этого нужно разбиться в лепешку и быть… ну, я не знаю… танком, наверное. И - три года упорной работы, как минимум. Если ей это удастся - в течение трех лет тащить на горбу театральное дело, по чуть-чуть, но вверх, то может быть, начнется новый подъем. Но это напрямую зависит и от региональной власти, которую я здесь не знаю. Например, в бытность мою в Новосибирске губернатор Виктор Александрович Толоконский не был театралом, но раз в сезон он посещал каждый театр, которых в Новосибирске несколько. И менее чем за год он сделал две стопроцентных надбавки творческим работникам - артистам, режиссерам, преподавателям консерватории, - не помню всех. Тоже небогато, но на это уже можно жить. Он это сделал, и в итоге не было проблемы удержать артиста в театре. Они с удовольствием приезжали, если их приглашали из другого города. Было театральное училище, сейчас институт, и там были замечательные театры, такие как «Красный факел», например. Если руководство активно не хочет или противодействует, если губернатор скажет «не нужен мне ваш театр» - а я таких не одного могу назвать - что можно сделать? Если оно «ни да, ни нет», - его еще можно подтолкнуть, подвинуть, убедить, а если только «нет» - нет и перспектив ни у театра, ни у культуры в целом.- Сейчас существует расхожее мнение, что времена главных режиссеров прошли. Вы согласны?- Да, абсолютно. По двум причинам. Во-первых, главный режиссер не владеет финансами, а сейчас это принципиально.- Всегда был тандем директора и главного.- Нет, тандема не было никогда. Было какое-то равновесие, не везде, но бывало. При коммунистах главный режиссер формировал художественную программу, но у директора было право вето. Потом пришло безвластие, и в основном были худруки и главные режиссеры плюс директора-распорядители кредитов, которые и доставали финансы. А потом пришла эра директоров, потому что, - и это во-вторых, - чтобы театр был жив, чтобы шел зритель, чтобы были фестивали, гастроли, зарубежные контакты, - для этого нужны деньги, спонсоры, умение договориться с руководством региона, чтобы и там найти… И это умеют менеджеры-финансисты, директора. - Но согласитесь, что лицо театра, его творческое направление…- Определяет художник.- Именно режиссер.- Абсолютно не обязательно. Например, в Питере двумя театрами руководят бывшие завлиты, и это очень хорошие театры, - в Комиссаржевке Виктор Новиков - бывший завлит Агамирзяна, и театром на Литейном Гетман Володя - тоже бывший завлит. Они сами не ставят, но формируют позицию, художественные принципы театра и соответственно приглашают главного режиссера, либо без главного обходятся, как Гетман, например. Институт главных режиссеров практически умер по той причине, что главный режиссер потерял рычаги влияния.- Наши «Страсти по-испански» - спектакль, по сути, откровенно кассовый... - Да.- Так что, будущее театра за этим?- Нет! Но вот я посмотрел репертуар вашего театра, просто афишу, и - один подобный спектакль. А необходимо три кассовых спектакля - сразу. Пусть это будут Рацер и Константинов, мои друзья покойные, которые, грубо говоря, не были гениальными драматургами. Пускай это будет Софронов, - «Стряпуху» я бы поставил очень смешно, - что угодно! Но - три спектакля, на которые пойдет зритель. А вот четвертый должен быть бомбой, и он не должен быть кассовой комедией. Другое дело, что нельзя на этом строить политику. Тот же Новиков: у него пять спектаклей в сезон, четыре из них - кассовый шлягер. Зато на пятый он приглашает Александра Морфова из Болгарии, и тот ставит такой спектакль, что я сижу и не знаю, как это сделано, хотя я много лет на театре. Но спектакль, который мы сейчас делаем, «Страсти по-испански», он в любом случае нужен, и пускай зритель порадуется.Что ж, здесь интересы режиссера и зрителей сходятся. И, конечно, актеров. В спектакле играют Нина Семенова, Владимир Свеколькников, Марго Арчибасова (псковский дебют!), Максим Плеханов, Карина Облакова, Эдуард Золотавин, Вячеслав Евсеев и ваш покорный. Спектакль оформил московский художник Федор Архипов. А еще будут поставленные Ольгой Тюшевой испанские танцы в исполнении Сергея Пропажина, Михаила Гаврилова и всех действующих лиц. Будем надеяться, что порадуемся.Вик. Яковлев

Псковская Лента Новостей

👉 Подписывайтесь на наши страницы. Мы есть в Телеграм, ВКонтакте и Одноклассниках

Комментарии

    Еще никто не оставил комментариев.

Для того чтобы оставлять комментарии Вам необходимо зарегистрироваться либо авторизоваться на сайте.