Гостем программы «Понедельник» на радио «Эхо Москвы в Пскове» (102.6 FM) стала депутат Псковского областного Собрания, председатель Псковского областного совета профессиональных союзов Ульяна Михайлова. Она рассказала о нарушении прав трудящихся на территории региона, о новых правовых актах и своих личных инициативах.

Сергей Ермолаев: Сегодня мы намерены обсудить очень важную тему - защиту прав трудящихся в Псковской области, а также поговорим про те инициативы, с которыми недавно выступили наши профсоюзы и лично Ульяна Михайлова. Начать я предлагаю с обсуждения, наверно, крупнейшего события за последнюю неделю, которое взбудоражило информационное пространство социального блока. Я имею в виду приезд в Псковскую область заместителя председателя правительства РФ Ольги Юрьевны Голодец. Ульяна Александровна, вы следили за этим визитом?

Ульяна Михайлова: Да, безусловно. И я лично, и все наше объединение в лице профсоюзного актива, мы за визитом Ольги Юрьевны в нашу Псковскую область следили. Мало того - я считаю, что мне очень профессионально повезло попасть на пятничное вечернее совещание, когда Ольга Юрьевна встречалась с врио губернатора Псковской области, с Верой Васильевной Емельяновой, а также с руководителями соответствующих комитетов администрации области, я также была приглашена и могла наблюдать то, что там происходило, совместно с моими коллегами принимать участие в получении той информации, которую Ольга Юрьевна до наших товарищей доводила, когда в целом был заслушан доклад о развитии ситуации, связанной с демографией на территории нашей области.

Сергей Ермолаев: Какую наиболее интересную для вас информацию вы почерпнули в ходе этого визита?

Ульяна Михайлова: Отношение, как и всегда, как и к любому событию, неоднозначно. С одной стороны, было очень приятно (и это действительно так, если кто-то следит за цифрами), что ситуация, связанная с рождаемостью на территории Псковской области, улучшается. Потапов Игорь Иванович был основным докладчиком этого мероприятия, он представил достаточно убедительные доказательства того, что у нас на территории Псковской области впервые за длительный период существенно снизилась младенческая смертность и смертность мам, которые рожают детишек. Это, безусловно, показатель положительного развития медицины, профилактики над процессом беременности женщины. Это и могло улучшить нам соответствующие показатели. Но меня в большей степени волновали вопросы, связанные с профессиональной деятельностью, и мы в рамках данного мероприятия затронули вопросы Социального кодекса и льгот. В целом в общем-то выслушали понимание, как должно развиваться данное направление на территории, я полагаю, не только Псковской области, но и на территории всей России. Выслушали отношение Ольги Юрьевны, связанное с вопросом формирования льгот за профессиональную деятельность. Блок, который мною был озвучен, - это возможность и необходимость включения санаторно-курортного отдыха в мероприятия по охране труда и обязательное усиление обязанности работодателей данные мероприятия разрабатывать, а также подключение к этому федерального законодательства.

Сергей Ермолаев: Что касается льгот за профессиональную деятельность - была достаточно неоднозначная позиция высказана...

Ульяна Михайлова: В общем-то вопрос мною был услышан и ранее. Ольга Юрьевна не открыла для меня Америку, что в органах федеральной власти есть определенная позиция, связанная с тем, что льготы за профессиональную деятельность - это определенного рода атавизм, что надо от этого вопроса отходить, желательно вообще, полностью, потихонечку это направление сворачивать, и включать соответствующие структуры в заработную плату работникам бюджетной сферы. Таким образом идти по пути увеличения доходов в виде заработной платы, но уменьшения затрат, связанных с льготами за профессиональную деятельность. Здесь у каждой категории работников, поверьте, не будет однозначного мнения. На мой взгляд, такая позиция может быть, но далеко не по всем льготам. Например, если речь идет о состоянии здоровья, то я мало знаю таких активных людей (а мы заинтересованы в том, чтобы здоровье наемных работников улучшалось), которые, получив деньги в структуре заработной платы, принимают решение и тратят их на здоровье. Как правило, появляются более важные другие, чаще всего бытовые, затраты. Но если речь идет о льготах коммунального плана, получая деньги в натуральной форме, мы их отнесем за коммунальные платежи. Профсоюзы Псковской области на сегодняшний день не готовы это поддерживать на все 100%. И вот почему. Мы, к сожалению, имеем негативную практику 122-го закона, мы все с вами это ощутили.

Сергей Ермолаев: Это закон о монетизации льгот?

Ульяна Михайлова: Да, именно он. Мы потихонечку утратили льготы в стопроцентном обеспечении в том понятии, в котором мы это имели. Плюс процесс индексации этих льгот идет настолько медленно, эта сумма настолько мала, что она по сути не обеспечивает предоставление той льготы, для которой была разработана.

Сергей Ермолаев: Эта мера способна сэкономить расходы нашего государства, но не факт, что она окажется позитивной для самих жителей...

Ульяна Михайлова: Я все-таки соглашусь с вашим утверждением. Да, вопросы монетизации льгот, вопросы ликвидации вообще льгот за профессиональную деятельность и включение их в структуру заработной платы - это, скорее всего, мера экономии бюджетных средств.

Сергей Ермолаев: А речь шла в принципе про любые льготы? Или хотя бы мотивационные собираются оставлять?

Ульяна Михайлов: В рамках данного совещания было затронуто буквально вскользь это направление. Мы, и я в частности, услышали рассуждение вообще. Мы, конечно же, конкретно не рассматривали пакет каких-то льгот, не высказывали свои контр-мнения или убеждения. Для себя я сделала пометочку, что данный вопрос должен в обязательном порядке рассмотрен профсоюзной стороной, по нему должно быть отработано мнение, нам необходимо собрать мнение профсоюзного актива, чтобы направить его на региональную трехстороннюю комиссию, и высказать врио губернатора свою позицию по данному вопросу. Самый ближайший момент - это 5 сентября, заседание президиума Псковского облсовпрофа. И этот вопрос, связанный с возможностью отказа от профессиональных льгот (потому что когда это произойдет, уже поздно будет за что-то бороться), будет обсужден, и позиция отработана.

Сергей Ермолаев: Вы еще упомянули потенциальную судьбу сан-куров?

Ульяна Михайлова: Сан-кур у нас возник в каком аспекте - если вам известно, то, наверно, с 2013 года мы так или иначе ведем обсуждение Социального кодекса. И в 2013 году, когда состоялась встреча тогда еще губернатора Андрея Анатольевича Турчака с профсоюзной стороной, было нам однозначно заявлено, что данный документ - Социальный кодекс - должен включать в себя все виды льгот, в том числе, льготы за профессиональную деятельность. Была заявлена позиция, что, безусловно, увеличение бюджетной нагрузки на сан-кур не будет, а она, на мой взгляд, представляла существенные деньги, около 10 млн рублей на тот момент выделялось из бюджета. Мы с вами, уважаемые профсоюзы, будем менять ту категорию работников, в отношении которых эта льгота будет направляться. Теперь в данной части мною была услышана по Социальному кодексу совсем другая позиция. Во-первых есть мнение в органах исполнительной власти, что льготы за профессиональную деятельность в Социальный кодекс не должны включаться, а в том виде, в котором они есть, должны сохраняться в профильных законах, которые рядом находятся с «профессиональными» законами или законами о профессиональной деятельности. В Социальный кодекс должны включаться льготы лицам, которые оказались в трудной жизненной ситуации, либо имеющим какие-то особые заслуги. Но относительного пятничного совещания с Ольгой Юрьевной Голодец - я тоже услышала позицию, которая меня в общем-то насторожила в какой части - было озвучено мнение, что нужно вообще принципиально менять отношение населения к льготе, что она ни в коем случае не должна, как говорится, носить постоянный, пожизненный характер. То есть, если есть сегодня задача государства, например, решать вопрос профилактики каких-то заболеваний, свойственных для данного региона, либо для страны в целом, то деньги, которые может регион выделять на социальное обеспечение, направляются туда. Если через два-три года возникает другая стратегическая задача, то значит данная льгота прекращается, а имеющийся объем денежных средств субъекта РФ перемещается на другую льготу. То есть было однозначно заявлено, что увеличение или предоставление каких-либо федеральных средств на обеспечение льгот на территории субъекта РФ рассматриваться не может, что, на мой взгляд, является неправильным.

Сергей Ермолаев: То есть власть будет оперировать той суммой, которая есть?

Ульяна Михайлова: Той, которая имеется в регионе.

Сергей Ермолаев: А есть понимание, кто будет этой суммой оперировать - федеральная власть или региональная?

Ульяна Михайлова: Это региональное право, которое будет определяться в нашем регионе вот этим кодифицированным актом.

Сергей Ермолаев: То есть, если есть необходимость в этот момент поддержать молодых врачей, средства будут направлены на льготы для молодых врачей?..

Ульяна Михайлова: В основном.

Сергей Ермолаев: За счет других льгот?

Ульяна Михайлова: Да. На мой взгляд, у области, конечно, нет других решений, то есть, если она имеет 5 млрд средств, которые может израсходовать на какие-то льготные мероприятия и поддержку какой-то категории граждан на территории Псковской области, она никуда и не денется - она будет определяться в рамках этих средств. Для меня прозвучало весьма отрицательно, что органы федеральной власти категорически уходят от обсуждения вопросов либо включения каких-то льгот обратно в обязанности Российской Федерации, либо выделение каких-то средств на поддержку тех или иных льготных проекта на территории субъекта РФ.

Сергей Ермолаев: Я, допустим, могу понять позицию нашего государства - на уровне экспертов федеральных очень часто проскакивает такая оценка, что мы создали общество потребителей, иждивенческое общество, которое все что-то ждет и не готово само двигаться, само искать возможности. Как вы относитесь к такой оценке?

Ульяна Михайлова: Она всегда проскакивает из уст работодателей в тех правоотношениях, с которыми я имею возможность осуществлять свою профессиональную деятельность. Мало того, я вам могу сказать, что у нас на сегодняшний день в рамках системы социального партнерства высказывается мнение, что по полученному объему заработной платы работник не дорабатывает 50-70% от показателей, связанных с интенсивностью труда. Это вообще отсутствовало даже год назад. Сейчас на уровне российской трехсторонней комиссии идут обсуждения, связанные с необходимостью увеличить интенсивность труда к 2018 году к уровню 2011 года. Я сейчас говорю о некоторых протокольных вещах, еще никаких решений в виде законов нет, но звучит, чтобы обеспечить сегодняшний размер заработной платы к 2018 году необходимо увеличить интенсивность в 1,5 раза к интенсивности 2011 года. То есть, по большому счету, государство сегодня идет по этому пути. В силу моей профессиональной деятельности, наверно, но рядом со мной работают люди, которые действительно вырабатывают единицу времени. И вообще с лоботрясами в профессиональной деятельности я редко сталкивалась. Такое явление, конечно, есть, но оно не носит характер большинства. И мне трудно представить, чтобы я следила за увеличением для педагога либо медика интенсивности труда на 50%. Это реально заставит работников жить на своих рабочих местах.

Сергей Ермолаев: …или искать, как это обойти или этого избежать?

Ульяна Михайлова: Безусловно. С этим явлением, я считаю, соглашаться нельзя. Здоровые трудовые коллективы должны, конечно, здраво относиться к интенсивности труда, но минус какой: у нас в стране, по сути, сейчас похоронено такое понятие, как научная организация труда, то есть последние нормативы, которые разрабатывались и были связаны с физиологическими процессами работников, выработаны в 80-х годах. На сегодняшний день Министерство труда идет по пути создания каких-то рекомендаций, исключительно опираясь на экономику. Отсутствие федеральных норм (а нет оснований считать, что они появится в ближайшее время) приводит к тому, что мы переходим к рабским условиям труда. Тут по-другому сказать нельзя.

Сергей Ермолаев: Я предлагаю перейти к тому блоку вопросов, который касается непосредственно защиты прав трудящихся Псковской области. И первый вопрос вводный или общий: по ваших оценкам, нарушения прав трудящихся сегодня в нашем регионе — это единичные случаи или система.

Ульяна Михайлова: Я более склонна сказать, что нарушения прав трудящихся на сегодняшний день носят системный характер. Самый острый вопрос, который должен войти во внимание органов исполнительной власти, государственных органов контроля и общественности, - это выплата заработной платы в конвертах. Здесь очень трудно сказать о четкой статистике - она и у нас, и в государственной инспекции по труду, и в комитете по труду и занятости весьма примерна. Но все сводится к тому, что заработная плата в конвертах появляется во внебюджетных секторах экономики, и на сегодняшний день по самым скромным подсчетам на территории области около 80% хозяйствующих субъектов выплачивают заработную плату в конвертах. То есть официально работник, а это можно видеть из отчетов, которые мы можем получить от налоговых органов, получает 6 тысяч рублей либо минимальный размер оплаты труда (5 тысяч 524 рубля) и около 12-15 тысяч он получает в конверте. Это вообще беда и негативные условия для всех: не дополучает государство в виде налогов, не получают внебюджетные фонды свои отчисления и при таких обстоятельствах работник весьма зависим от ситуации — сегодня он получает свою зарплату в конверте, а завтра уже нет. И когда возникает спор, он спорит только за «минималку».

Сергей Ермолаев: А есть способы борьбы с этим явлением? Я так понимаю, что люди на эту ситуацию не жалуются до тех пор, пока не припечет?

Ульяна Михайлова: Споры, связанные с правовой оценкой этой ситуации, возникают у нас периодически. К сожалению, никто не будет оценивать размер заработной платы по свидетельским показаниям, даже если за вас выступит весь трудовой коллектив. Характер спора таков, что и государственная инспекция труда, и прокуратура спор оценивает, исходя из подписанного условия в трудовом договоре. Поэтому этот спор о «черной» зарплате фактически выходит за пределы трудовых отношений. На наш взгляд, неэффективно здесь создание каких-то комиссий, профилактика, либо убеждение работодателя так не делать, либо убеждение работников сообщать о фактах получения зарплаты в конвертах. Эффективным может быть только один путь — это увеличение стабильной части заработной платы. Для Российской Федерации другого способа не придумано, как увеличение минимального размера оплаты труда до прожиточного минимума как минимум. Стабильная часть заработной платы должна быть выше, чем она у нас сегодня. Для сравнения: у нас было сделано несколько заявлений в органы государственной власти, и, кстати, с кандидатом в губернаторы Псковской области Андреем Турчаком этот вопрос обсуждался, чтобы было принято соглашение об увеличении минимального размера оплаты труда до величины прожиточного минимума. То есть в цифрах это выглядело бы так: не 5 тысяч 524 рубля, а 9 тысяч 26 рублей — это установленный размер прожиточного минимума на территории Псковской области. Тогда работодатели вынуждены будут внести изменения в трудовые договоры и легализовать эти 10 тысяч, и уже производить выплаты, исходя из этой суммы. Крайне отрицательно была оценена и мной профессионально, и нашим профсоюзным активом позиция Андрея Анатольевича Турчака. Он на такую меру с нами не пошел в виду того, что в данный момент (почти дословно) он не считает необходимым так сильно подставлять работодателей на территории Псковской области.

Сергей Ермолаев: То есть всех все устраивает?

Ульяна Михайлова: Спор возникает только тогда, когда либо расторгнут трудовой договор и работник не получил соответствующие выплаты по средней заработной плате, либо когда он не получил свою зарплату в конверте.

Сергей Ермолаев: То есть работник надеется на авось?

Ульяна Михайлова: Я могу опираться только на наше, профсоюзное, мнение. У нас везде, где есть профсоюзы, зарплату в конвертах не платят, потому что профсоюз априори заинтересован получать свой 1% от заработной платы, и если ему удается создаться в каком-то хозяйствующем субъекте, то первое, над чем идет работа со стороны представительного органа профсоюзной организации, - это легализация заработной платы.

Сергей Ермолаев: А в частном секторе сильны у вас позиции?

Ульяна Михайлова: Примерно численность у нас одинаковая — 50% на 50%. То есть 50% от профсоюзной численности — это работники бюджетной сферы, и 50% - это работники учреждений не бюджетного сектора экономики. Но малый и средний бизнес в профсоюзных организациях у нас представлены в наименьшей степени. Профсоюз торгового единства у нас все таки слабоват. В этой части, наверно, проблема чисто кадровая — нужно немного поработать над соответствующим лидером в этой отрасли, а потом за ним народ пойдет. Как нам поясняют на личных приемах, самому работнику жалко денег отдавать государству и отдавать в Пенсионный фонд, и он совершенно спокойно на стадии подписания трудового договора идет на условие минимальной заработной платы официальной и остального в конверте.

Сергей Ермолаев: Есть два примера, которые с помощью профсоюзов получили публичную оценку. Один из них - это ситуация с выплатой заработной платы работникам культуры. Только шесть районов Псковской области справились с задачей повышения их зарплаты на 100%. В чем причина и каковы ваши действия?

Ульяна Михайлова: Здесь вообще извечный спор о полномочиях между органами местного самоуправления субъекта, администрацией Псковской области и, соответственно, бюджетом Псковской области, а также представителей общественности в лице профсоюзов, когда мы весьма косвенно влияем на эту ситуацию. Нам удалось выудить эту статистику, связанную с заработной платой работников учреждений культуры, ее соотнести и направить в органы местного самоуправления требования о внесении соответствующих поправок в бюджет. И надо сказать, что, по состоянию на сегодня, уже пять плюсом к тем шести районам откликнулись соответствующими решениями и внесли изменения в бюджеты и увеличили заработную плату работникам культуры. Но остальные органы местного самоуправления нам отвечают, что они исполнят решение к концу года и сделают соответствующую статистику путем предоставления стимулирующих выплат в системе заработной платы работникам культуры. Наша задача на сегодняшний день сначала добиться получения этих денег в принципе, а потом вступить в переговоры по изменению структуры заработной платы, чтобы эти стимулирующие выплаты были не с барского плеча, а вошли обязательно в структуру заработной платы.

Звонок радиослушателя: Я работаю в одной из частных псковских организаций и стала обращать внимание на то, что и мои права, и права моих коллег часто нарушают. Это, в частности, касается режима работы. Можно ли в частной конторе организовать профсоюз?

Ульяна Михайлова: Спасибо за вопрос. Безусловно, профсоюз может быть организован в любом хозяйствующем субъекте, независимо от формы собственности. Федеральный закон о профсоюзах, их правах и гарантиях деятельности говорит о том, что три лица могут собраться, создать протокол о создании первичной профсоюзной организации. А дальше ваши действия должны зависеть о того, в какой отрасли вы работаете. У нас есть 16 отраслевых профсоюзов, к какому-то одному из них вы будете внесены на профсоюзный учет. С момента создания вы можете пользоваться всеми правами профсоюзной организации, а с момента постановки на учет в отраслевую организацию — всеми ресурсами Псковского областного совета профессиональных союзов.

Сергей Ермолаев: Продолжая тему заработной платы, есть еще одна проблемная точка — это Великие Луки. Там были проблемы с начислением заработной платы работникам Скорой помощи. Вплоть даже до того, что они готовы были выйти на забастовку. Закончилась ли сейчас эта ситуация?

Ульяна Михайлова: Ситуация эта длящаяся. На самом деле, проблема там есть. Проблема связана с заработной платой водителей станции Скорой помощи, которая появилась после проверки прокуратурой данного юридического лица. Выявились факты совмещения и совместительства должностей водителями станции Скорой помощи города Великие Луки. Поэтому зарплата у них была чуть повыше. В силу закона такого делать нельзя. Работодатель привел трудовые отношения в соответствие. То есть по сути работники с более большой зарплатой, лишившись права совмещать какие-либо другие должности, существенно потеряли в объемах зарплаты. Например, с 25 до 17 тысяч рублей. При этом закон настолько к ним несправедлив, что он им запрещает осуществлять какую-то иную профессиональную деятельность. Инициатива была достаточно четкая, она была зафиксирована на сайте губернатора, и наш профсоюзный актив высказал необходимость организации коллективных действий. Мое первое появление в этом коллективе было связано с предложением организовать коллективные протестные действия в рамках закона, потому что забастовку в прямом виде им организовывать нельзя. Им была предложена итальянка, то есть условия работы по правилам, им были предложены донорские дни, то есть если работник берет и сдает кровь, то он может один свой день использовать и сделать предупредительную забастовку, по факту на один день прекратив трудовую деятельность законно. Но инициатива больше была показная — трудовой коллектив отказался на данном этапе от организации коллективных действий. Мне было предложено начать переговоры с администрацией Псковской области по увеличению заработной платы. Мы провели проверку, собрали статистику, установили факт, что, действительно, они получают меньше, чем водители станции Скорой помощи города Пскова. На июльском заседании трехсторонней комиссии по регулированию социально-трудовых отношений Потапов Игорь Иванович этот факт озвучил и Вера Васильевна ему поручила совместно с отраслевым профсоюзом и совместно с главным врачом изыскать возможность увеличения заработной платы. Скорее всего, это будет либо стимулирующая часть, либо персональная надбавка до размера заработной платы не ниже зарплаты соответствующего работника города Пскова. Отчет по данному решению нам должен быть представлен 1 сентября 2014 года, то есть пока мы в стадии ожидания. Этот протокол мы составили, направили главврачу, за этим я лично проследила, и сейчас мы ждем конца августа, чтобы посмотреть, какие распорядительные документы приняты. Заработную плату они получат, если я не ошибаюсь, 10 сентября, поэтому мы сможем выехать и проверить, исполнено ли решение трехсторонней комиссии.

Сергей Ермолаев: По зарплатам понятно. Какие еще нарушения прав трудящихся выявляются? Насколько распространено явление нарушения режима труда?

Ульяна Михайлова: Это происходит очень часто. Если речь идет о работниках, которые в своих контрактах, не дай бог, имеют ненормированный рабочий день, то здесь вопрос о злоупотреблении рабочим временем такого сотрудника просто не знает границ. Как правило в контрактах, а мы это выявляем в профилактических проверках, написано, что за ненормированный рабочий день дается, например, три дополнительных календарных дня отдыха к оплачиваемому отпуску, а за это работника заставляют сидеть на работе утром, днем в вечером плюс без обеда, каждый раз указывая ему на ненормированный рабочий день. Здесь мы выявляем наибольшую часть нарушений, когда в ходе проверки мы заставляем представителей работодателей рассчитать возможный максимальный период привлечения работников в рабочих часах, в календарных часах, чтобы эти вопросы фиксировались, и, если возникает необходимость привлечения, сверхурочные оплачивались как сверхурочные. Мои ребята очень часто, выезжая на проверки, встречаются и с вопросами трудовой дисциплины. При этом здесь, конечно, есть и адекватные случаи, когда работника привлекают по факту нарушения трудовой дисциплины, а есть и случаи злоупотребления правом со стороны работодателя, когда работника заставляют выполнять обязанности за пределами его трудовых отношений, за пределами его трудовой инструкции, а если он отказывается, его пытаются привлечь к дисциплинарной ответственности в виде замечания или выговора. Но я опять же хотела бы обратить внимание на более острую на сегодня проблему — это вопросы, связанные с охраной труда и увеличивающимися несчастными случаями на производстве со смертельным исходом.

Сергей Ермолаев: Есть ведь статистика — шесть смертельных случаев, 16 случаев причинения тяжкого вреда здоровью, пять из них групповые. Это информация за этот год?

Ульяна Михайлова: Это статистика за семь месяцев. Плюс 10 работников умерли на рабочем месте не в результате профессионального несчастного случая, а от инсульта, инфаркта. То есть это так или иначе связано с тяжелым стрессом. И сейчас эта статистика ухудшается.

Сергей Ермолаев: И ваши же слова — новые предприятия забывают установленные нормы или просто их игнорируют...

Ульяна Михайлова: Безусловно. Сейчас обязательным является специальная оценка условий труда. Мы уже ушли от такого понятия, как аттестация рабочих мест, от понятия вредных списков в полном виде, когда к конкретной должности приписывались те меры по охране труда, которые нужно исполнить. Сегодня в области очень низкий процент специальной оценки условий труда. В основном она проведена в учреждениях бюджетной сферы, хотя там реже всего происходят несчастные случаи в профессиональной деятельности. Мы выходили с инициативой разработки дополнительных мер по охране труда, где совместно органы исполнительной власти и госинспекция будут создавать условия для проведения такого мероприятия, как специальная оценка условий труда, чтобы мероприятия по охране труда выполнялись в полном объеме.

Сергей Ермолаев: На круглом столе Общественного штаба поддержки Андрея Турчака, который вы модерировали, который был посвящен трудовым отношениям, этот вопрос поднимался, и было сказано, что региональный закон «Об охране труда» в мае утратил свою силу. И это произошло потому, что часть его положения была принята на федеральном уровне. Вы выступили за то, чтобы на региональном уровне такой закон все таки существовал. Зачем это надо?

Ульяна Михайлова: Тот документ, который мы когда-то разрабатывали — закон «Об охране труда», - он действовал в соответствии с федеральным законом был актуален на момент его создания. Потом этот комплект норм вошел блоками в Трудовой кодекс. И, безусловно, за 13-й год актуальность текста закона «Об охране труда» утратилась, потому что все это исходило из Трудового кодекса. Мы 1 января 2014 года вступили в переговоры с администрацией Псковской области об изменении текста данного закона, были отработаны вопросы, в большей степени связанные с установлением государственного контроля в органах местного самоуправления по мероприятиям по охране труда. По сути говорилось о том, что в органах местного самоуправления отсутствует специализированные лица, которые могут профессионально осуществлять деятельность органов местного самоуправления по охране труда. На этой стадии нам убедить власть, что это носит актуальный характер, не удалось. Хотя на тот момент, в мае, статистика не была настолько печальна, чтобы мы могли оперировать какими-то цифрами. Сейчас мы к этому вопросу возвращаемся. Мы считаем необходимым, чтобы этот закон, либо акт администрации Псковской области, обязывал органы местного самоуправления создавать при администрациях должность уполномоченного представителя по охране труда, который будет эти вопросы координировать.

Сергей Ермолаев: Сейчас кто-то за это отвечает?

Ульяна Михайлова: Профилактических мер сейчас на территории Псковской области не ведется. То есть госинспекция сейчас реагирует по факту несчастного случая, профсоюзы реагируют по факту несчастного случая. Я могу обратить внимание на то, что в статистике, где есть профсоюзные организации, минимальное количество несчастных случаев, потому что у нас уже вступает в свои корпоративные нормы, когда мы заставляем первичку проводить проверки: проводилась ли специальная оценка условий труда, насколько опасно то или иное рабочее место.

Сергей Ермолаев: Каково наказание за такие правонарушения?

Ульяна Михайлова: Штрафы в сфере охраны труда сейчас минимальны.

Сергей Ермолаев: То есть проще заплатить штраф, чем проводить все эти процедуры.

Ульяна Михайлова: У нас более-менее существенна обязанность работодателя выплачивать крупные суммы за несчастный случай со смертельным исходом членам семьи данного работника и то, если в процессе будет установлено, что, действительно, есть вина работодателя, а процент вины работника за несоблюдения правил охраны труда отсутствует.

Звонок радиослушателя: У вас до сих пор отдыхают в «Хилово» дети из Украины. Скажите, пожалуйста, во сколько вам обошлось их проживание? За чей счет они там отдыхают и сколько это будет продолжаться?

Ульяна Михайлова: По состоянию на сегодня у нас 22 ребенка уже выбыло из санатория «Хилово», но в силу акта администрации Псковской области санаторий «Хилово» отнесен к временному пункту размещения беженцев Украины с необходимостью содержать 50 мест размещения. Вопросы, связанные с финансовыми взаимоотношениями, достаточно сложные. Общее содержание данных лиц по состоянию на сегодня обошлось примерно в 3 млн 700 тысяч рублей. Данные средства являются средствами санатория «Хилово», которые им по сути заработаны и будут потом погашены из прибыли данного учреждения. Мы получили на сегодняшний день поддержку от администрации области в сумме 1 млн рублей в счет имеющихся затрат. И в дальнейшем, скорее всего, учреждение получит денежные средства из расчета 800 рублей за один день пребывания, то есть в свете тех нормативных актов, которые сегодня издала Российская Федерация. Все денежные средства, которые будут потрачены и не погашены путем благотворительности либо за счет средств администрации области или федерального бюджета, будут отнесены к категории благотворительное пожертвование санатория «Хилово» в отношении данной категории лиц.

Сергей Ермолаев: В продолжении темы: у нас есть вопрос от нашего информационного партнера — руководителя Псковского регионального отделения Общественной организации «Город без наркотиков» Константина Вилкова.

Константин Вилков: Правда ли, что жители Украины разрисовали свастикой стены санатория «Хилово»?

Ульяна Михайлова: Это неправда. У нас, конечно, были дисциплинарные сложности, потому что, как вы понимаете, вместе с маленькими детьми и мамами приехали подростки, которые у нас в санатории почувствовали себя весьма вольно и свободно. Но большинство жалоб, которые поступали, связанные с неадекватным поведением, например, с разрисовкой нашего санатория, не соответствуют действительности. Но профилактические меры дисциплинарного плана совместно с администрацией области и УВД нами приняты, поэтому на данном этапе с дисциплиной все в порядке.

Сергей Ермолаев: Я бы хотел вернуться немного назад. Вы много сегодня уже говорили про Социальный кодекс. В нем предполагается объединить нормативно-правовые акты. Какова цель этого документа? Почему нельзя оставить все, как есть?

Ульяна Михайлова: По большому счету, нам, профсоюзной стороне, удобнее работать в разных нормативных актах. Инициатором объединения или создания кодифицированного акта выступила администрация Псковской области. Обращаю ваше внимание, что на самом деле это не распространенная практика кодифицировать эти документы. Сейчас мы ждем тот окончательный вариант, который вынесется на публичное обсуждение. Тот проект, которым профсоюзная сторона располагает сегодня, пока нас не устраивает, и мы его в том виде, в котором он первоначально предложен к обсуждению, не поддержим.

Сергей Ермолаев: И дальнейшая судьба этого документа?

Ульяна Михайлова: Дальнейшая судьба — это политическая воля главы области. Мы рассчитываем, что он все таки будет дорабатываться, и профсоюзные предложения, и предложения других общественных структур все таки будут обсуждаться по существу. При самом отрицательном раскладе властные структуры прожмут и примут его в том виде, в котором он вынесен на обсуждение сейчас.

Звонок радиослушателя: Правда ли, что у ОНН есть рекомендации по минимальной оплате труда и, может быть, по минимальной оплате пенсий? Каковы они, эти данные, и как они выполняются в России.

Ульяна Михайлова: Есть у нас организация, которая называется Международная организация труда. Она вырабатывает стандарты, связанные с минимальной заработной платой или минимальным пенсионным обеспечением. Я, может быть, буквально на пару процентов ошибусь, буду округлять — относительно стабильной части заработной платы в структуре зарплаты рекомендовано не менее 70% (должностной оклад + компенсационные выплаты) и только 30% отводить в стимулирующие выплаты. А что касается пенсионного обеспечения, то стандарт, который принят и к которому сейчас идут - это не менее 40% от заработной платы, которую работник получал, выполняя трудовую функцию, должно в дальнейшем быть вынесено в пенсионное обеспечение.

Сергей Ермолаев: Спасибо за ответ. Ульяна Александровна, вы достаточно много времени уделяете работе в Общественном штабе в поддержку одного из кандидатов в губернаторы. Координировали работу одного из круглых столов. А если говорить о вас не как о лидере профсоюзов, а как о жителе Псковской области, какие еще интересные инициативы вы почерпнули из заседаний этой организации?

Ульяна Михайлова: Вообще пока я уделила внимание двум секциям — секции «Труд» и секции, которую модерировала Бибикова, «Любовь». Но меня больше заинтересовал подраздел «Семья». Я действительно считаю, что нужно создавать условия для того, чтобы трудоспособные граждане в Псковской области имели возможность работать. Совершенно разделяю позицию о том, что у нас в области не хватает детских садов для детей малого возраста. Я сама, как говорится, мама с колес, поэтому я считаю, что, если есть эти силы и возможности, есть профессиональное стремление, маме необязательно сидеть дома. Но социализация ребенка должна быть ранней, мама должна иметь возможность работать. И в этом случае нужно уделить внимание развитию детских садов, а лучше ясельных групп.

Сергей Ермолаев: Я знаю, что вы выступили с инициативой разработать целевую программы по профилактике бракоразводных процессов. Вы считаете, что с этим нужно бороться на уровне государства?

Ульяна Михайлова: Я считаю, что да. Я тут столкнулась с нашей молодежью (а мы недавно проводили встречу с нашим молодежным профсоюзным активом на туристической базе «Алоль»), и у нас молодежь стала вырабатывать такое понятие, как пробный брак. Я как услышала, так, по-русски говоря, подобалдела. Молодые мужчины, женщины изначально начинают свои отношения пробным образом. При этом в таком пробном браке у них рождаются пробные дети. А потом в дальнейшем они считают абсолютно нормальным, исходя из своих каких-то социальных неурядиц или личностных конфликтов, расторгнуть брак. Им легче сделать этом, чем работать над тем, чтобы спасти свои отношения. Второй момент, по-моему, по Пушкинским Горам была статистика за 13 год — 90 браков заключено и 90 бракоразводных процессов совершено, то есть фактически 100-процентное расторжение браков. Я считаю, что для нашей области это очень большая проблема, потому что хорошо работать, или ребенок может нормально развиваться только в полноценной семье. Семья может себя обеспечить, если работает мама и папа, которые получили высшее образование. Поэтому я и предложила разработать программу профилактике бракоразводных процессов на территории региона, что может чуть-чуть поддержать и снизить количество разводов.

Сергей Ермолаев: А какие это должны быть меры?

Ульяна Михайлова: Вообще-то, комплексные. Во-первых, я считаю, что те пары, которые уже сейчас работают хорошо, им некогда ругаться. Поэтому нужно обеспечить занятость молодежи, чтобы все разборки свелись к минимуму. Безусловно, занятость, безусловно, досуг, безусловно, оказание специализированной помощи. Безусловно, область должна организовывать и помогать организовывать семье совместный отдых. Это классическая схема, нового мы с вами ничего не придумываем. Просто на данном этапе государство об этом забывает.

Сергей Ермолаев: Но это, получается, не одна региональная программа, а серия региональных программ: развитие культуры, развитие здравоохранения, создание новых рабочих мест... Этот тот набор, который и так сейчас задействован в той или иной степени.

Ульяна Михайлова: Задействован, но, видно, не в той степени, потому что цель-то не достигается. Особенно, мне кажется, медикам тяжело сохранять личные отношения, когда папа и мама по 2,5 ставки выполняют, и времени друг на друга у них просто не остается. Задача общества — бороться за увеличение заработной платы за норму рабочего времени. Пусть эта работа будет интенсивной, я вполне это предполагаю, но через 8 часов работа должна завершиться, мысли должны остаться на работе, и папа с мамой должны присоединиться друг к другу и к своим детям.

Сергей Ермолаев: В завершение хотел бы задать пару личных вопросов: какие ваши планы на дальнейшее будущее? Я имею в виду, естественно, предложение Андрея Турчака войти в тройку кандидатов на должность сенатора от Псковской области.

Ульяна Михайлова: У меня весьма неоднозначное отношение к этому вопросу. Очевидно, что вопрос будет ясен после того, как Андрей Анатольевич выиграет выборы, потому что, если я правильно помню, в силу закона после вступления в полномочия губернатор на следующий день должен объявить кандидата на пост сенатора. На самом деле, это его выбор, с кем ему будет удобнее работать. Есть три лица, которые намерены с ним работать. Это очень разные люди. Я четко знаю, что я очень непростой человек в плане работы: у меня есть собственное мнение, я от него никогда не отхожу, есть интересы системы, которую я представляю. Я вообще убеждена, что человек должен хорошо работать на ту систему, которая ему зарплату платит. То, что эта должность не очень заметна в области априори, потому что она стратегическая, это тоже так. Но если предложение в мой адрес состоится, я его приму. Если оно не состоится, то в 15-м году у нас собственные выборы, и я надеюсь, что мой профсоюзный актив поддержит мою кандидатуру. Я серьезно намерена побороться за пост председателя Псковского областного совета профессиональных союзов на следующий пятилетний период, потому что мои полномочия истекают 30 сентября 2015 года.

Сергей Ермолаев: Вы депутат Псковского областного собрания, лидер крупнейшей общественной организации нашего региона. То есть получается стык политики и общественной деятельности. Как вы сами определяете, вы занимаетесь политикой или общественной деятельностью?

Ульяна Михайлова: Я убеждена, что и политика, и общественная деятельность совмещаются в данном случае. То, что я человек непартийный, это однозначно. Почему я, например, находясь во фракции «Единая Россия», не вступаю в эту партию? Я далеко не всегда разделяю позицию своих коллег в этой области и для меня неприемлемы вопросы партийной дисциплины. Профсоюз — это более свободный спектр поведения, который позволяет демократично выполнять свои функции и свободно высказывать свое мнение и по нему идти. Наша организация занимается политикой, мы достаточно серьезный политический ресурс, в нашей организации есть реальные люди, есть реальные структуры, есть немалые деньги, что уж там скрывать. Поэтому по сути у того кандидата, которого мы поддерживаем, есть намного больше шансов пройти путь менее болезненно и избраться на любой общественно важный и политически важный пост на территории Псковской области.