На протяжении многих месяцев журналисты Псковской Ленты Новостей внимательно следили за процессом оптимизации социальной сферы, объявленной губернатором Псковской области Андреем Турчаком год назад. Мы занимались историей этого вопроса в развитии, пытались понять цели и задачи оптимизации №2, следили за особенностями ее проведения и сравнивали с предыдущей попыткой оптимизировать бюджетную сферу. Мы уделили отдельное внимание реорганизации сферы социальной защиты населения и здравоохранения. Сегодня анализируем ситуацию в сфере образования, где реформа шла, с одной стороны, медленнее, нежели в других отраслях, а с другой стороны - чуть менее болезненно с точки зрения «потребителя услуг» (учащихся и родителей).

Если в случае с оптимизацией здравоохранения болевой порог был пройден не в 2015 году, а в 2011-2012-х годах (в период действия программы модернизации здравоохранения), то в сфере образования это произошло гораздо раньше: семь лет назад Псковская область прошла через значительное сокращение сельских малокомплектных школ. Этот процесс шел не везде гладко и в ряде случаев сопровождался конфликтами (в том числе судебными спорами) между чиновниками и учительским, а также родительским сообществами. Но, по прошествии этих семи лет, нельзя не признать: предыдущая оптимизация системы образования имела гораздо больше признаков модернизации, чем нынешняя. Во всяком случае, технических признаков.

«Сто школ» - помните?

Тогда, напомним, полным ходом шла реализация национального проекта «Образование», а не «майских указов Путина». И в рамках этого проекта, помимо разнообразных федеральных «премий» лучшим школам или лучшим учителям России (а псковские школы и псковские учителя среди них были), тем регионам, которые показывали лучшие результаты в конкурсе комплексных проектов модернизации образования, полагалось еще и дополнительное финансирование. Например, в конце 2007-го года речь шла о дополнительных 253 миллионах рублей из федерального бюджета. И сейчас надо отдать должное администрации Михаила Кузнецова: она стремилась показать, что оптимизация проводится как раз в целях повышения качества образования, которое невозможно без чисто технологического оснащения. И, если уж сокращаются малокомплектные школы, то так называемые «базовые» будут оборудованы по последнему слову техники. Псковские журналисты в режиме нон-стоп описывали, как этим школам поставляются интерактивные доски, комплекты мультимедийного оборудования, компьютерные классы, а также проводятся капитальные ремонты. Логика была простая: показать населению, что если где-то и убыло (а единственным убывающим показателем было объявлено количество учащихся), то в другом месте много и нарядно прибыло. Был даже разработан план под условным названием «Сто школ», о котором с наступлением 2009-го года то ли по причине ухода Михаила Кузнецова с поста губернатора, то ли в связи с кризисом, разразившимся в конце 2008-го года, упоминать почти перестали.

Напомним также, что в преддверии нового учебного 2008-2009-го года губернатор Кузнецов заявил, что структурно система общего среднего образования Псковской области сформирована окончательно. То есть далее сокращать количество школ было бы экономически нецелесообразно: «в живых» остались те малокомплектные сельские школы, для которых подвоз учеников до базовых школ вышел бы дороже, чем собственное существование. И тут следует сказать, что в 2008-м году, когда было объявлено о конце эпохи тотальной оптимизации в образовании, на территории региона действовало 303 школы.

Новый губернатор Псковской области Андрей Турчак, сменивший Михаила Кузнецова, четко дал понять, что само слово «оптимизация» применительно к школам можно забыть как страшный сон: физически ликвидировать школы действительно больше не будут. Более того, предыдущий тренд был объявлен чуть ли не вредным. Андрей Турчак не раз лично выступал в роли спасителя, если где-то всё же вставал вопрос о жизни школы: например, история со школой на Талабских островах (на острове Залита), где в 2010-м году оказалось всего три ученика, но было принято решение ее не закрывать. Теперь Андрей Турчак ездит туда каждое 1 сентября, в 2015 году довольно эффектно звучали слова телевизионного репортажа о том, что за эти годы количество учеников «увеличилось почти втрое». Или история с Харлапковской школой, которую администрация Палкинского района решила «соптимизировать» еще в 2009-м году (видимо, действовала инерция предыдущих лет), однако ее удалось отстоять благодаря общественному резонансу.

Но, возвращаясь к цифрам: в 2008-м году в Псковской области было 303 школы. Согласно информации, представленной в начале октября 2015 года в докладе начальника управления образования региона Александра Седунова, в 2014-м году (то есть в дореформенный период) в регионе оказалось 207 общеобразовательных школ. То есть за шесть лет, прошедших после оптимизации Михаила Кузнецова, их количество сократилось почти на 100 «единиц». Оптимизация шла потихоньку, не публично, о ней просто прекратили говорить на областном уровне. А по предварительным итогам уже официальной реорганизации 2015 года в сфере общего образования осталось 159 самостоятельных юридических лиц. Тут важно подчеркнуть (на это делают акцент и сами реформаторы): ни одна из филиализированных школ не прекратила своего существования физически. Речь идет только о потере юридической самостоятельности. Соответственно, в системе дошкольного образования количество юридических лиц сократилось со 181 до 104 (количество детей, напротив, увеличилось: с 26 тысяч 205 человек до 28 тысячи 106 человек). В дополнительном образовании количество юридических лиц сократилось с 87 до 82 (количество детей опять же увеличилось с 42 тысяч 613 до 42 тысяч 825), в специальном образовании мы имеем сокращение юрлиц в два раза – с 26 до 13 (здесь же имеется незначительное сокращение числа учащихся - с 2 тысяч 990 до 2 тысяч 800), в профессиональном образовании юридических лиц стало на три меньше: было 23, стало 20 ( количество учащихся увеличилось с 6 тысяч 755 до 7 тысяч 258). В целом: было 524 юридических лица – стало 378. Было 139 тысяч 250 воспитанников и учащихся – стало 141 тысяча 548.

Увязка, усушка, утруска

Количество ставок административно-управленческого персонала в общем образовании сократилось на 213, в специальном в два раза (со 125 до 63 ставок), в профессиональном в 1,8 раз. Причем, по заверению инициаторов реформ, сокращения коснулись именно административно-управленческого персонала, большая часть которого всегда вела еще и педагогическую деятельность и продолжает ее вести (то есть фактического увольнения педагогов практически не произошло). Пострадали работники бухгалтерий и хозяйственных служб, которые были объединены.

При всем при этом в сфере образования сложилась значительная сумма экономии по предварительным итогам реорганизаций: если в здравоохранении называлась сумма в 39 млн рублей, то в образовании – 148 млн рублей, что почти сопоставимо с «найденными» в социальной сфере – 157 млн рублей. При том, что в образовании фактически не высвобождались, например, помещения, коммунальное обслуживание которых всегда было камнем преткновения в эпоху первой оптимизации. И по-новому понятая социальная справедливость (одинаковая сумма компенсаций за ЖКУ педагогам на селе) проходила по статье социальной защиты, а не образования. То есть львиная доля «обнаруженных» в образовании средств – это расходы на административно-управленческий персонал.

На первый взгляд, реорганизация или оптимизация, которую сам начальник управления образования области предпочитает называть все же модернизацией, действительно коснулась лишь структурных преобразований. Для иллюстрации: презентация доклада Александра Седунова «О результатах проведенных в 2015 году мероприятий по реорганизации подведомственной сферы и планах на 2016 год» состоит из восьми слайдов, два из которых – это приветствие и прощание, и еще один – план доклада. По содержанию же – лишь цифры сокращения юридических лиц, плановые показатели по зарплате и перспективы оценки эффективности «образовательных услуг».

О последнем говорят пока только вскользь. Тем не менее, нужно быть готовым к тому, что в 2016 - 2018 годы нас ожидает (цитируем по докладу Александра Седунова) «актуализация (разработка) показателей эффективности деятельности работников учреждений для обеспечения увязки оплаты труда с повышением качества предоставляемых услуг; разработка профессиональных стандартов», а в еще более близкой перспективе – введение эффективных контрактов с руководителями. Тут и хотелось бы отмести воспоминания о первой оптимизации, но куда же от них денешься: администрация Михаила Кузнецова уже пыталась разработать критерии оценки качества образования – с тем, чтобы увязать это качество с учительской зарплатой. Оказалось, что сформировать их крайне трудно, хотя «старореформаторы» и пытались опереться на результаты так называемых квалиметрических тестов и прочих «срезов знаний», что в свое время было названо скептиками довольно спорным показателем качества учительской работы. Хотя бы потому, что в Псковской области (в Пскове уж точно) есть школы, которые, может быть, и не ведут целенаправленный отбор самых способных учащихся, но, тем не менее, собирают их. А в районах и тем более в селах в школах учат всех – просто по месту проживания. Неужели «младореформаторы» сумеют вывести четкую формулу эффективности учительского труда?

Лучшее, конечно, впереди?

Эта перспектива «привязки зарплаты к качеству оказываемых образовательных услуг» уже сейчас вызывает тревогу – как очередная волна необъявленной оптимизации. Ведь зарплата сегодня является главным источником недовольства и конфликтов внутри педагогического сообщества. Мы не можем прямо сказать, что снижение учительской зарплаты, на которое регулярно, но пока не системно жалуются педагоги, связано с процессом прошедшей реорганизации. Мы можем лишь констатировать, что введение новой системы оплаты труда по времени (июнь 2015 года) совпало с периодом оптимизации. И что эта новая система вызвала недовольство в целых коллективах: при том, что собственно оклад (гарантированная часть оплаты труда) вырос, общее снижении получаемых на руки средств происходит за счет выплат стимулирующего и компенсационного характера. Точнее, их невыплат. Представители Псковского областного совета профсоюзов в результате проведения заседаний координационных советов в муниципальных образованиях и общения с работниками бюджетных организаций получили информацию о том, что их заработная плата не только не повысилась, а, наоборот, уменьшилась, причём на сумму от 1 тыс. рублей до 6 тыс. рублей. Во многих учреждениях отсутствуют стимулирующие выплаты, либо производятся без учёта мнения представительного органа работников.

При изучении показателей среднемесячной зарплаты было выявлено, что в основном она повысилась за счёт увеличения нагрузки на работников. Имеется информация о том, что стажевые выплаты производятся не в пределах «вилки», указанной в законе, а намного меньше.

В управлении образования считают это либо издержками налаживания системы, либо откровенными ошибками руководства конкретно взятого учебного заведения. И заявляют, что вопрос держат на контроле, разбираются с каждым конкретным случаем. Более того, призывают самих педагогов добиваться ясности в объяснениях и прозрачности в начислениях заработной платы. По мнению Александра Седунова, высказанного в эфире радио «Эхо Москвы в Пскове», по итогам «стабильных месяцев» (то есть в разгар учебного года, а не в период летних отпусков) можно будет судить об эффективности новой системы оплаты труда более объективно.

Тем не менее, в зону публичности уже сейчас выходят некоторые острые вопросы, непосредственно связанные с прошедшей реорганизацией. Так, большой неожиданностью стало обращение профсоюзной организации Палкинской средней школы к Александру Седунову с просьбой перевести школу на сельский норматив подушевого финансирования. Поскольку средств на заработную плату учителям уже не хватает. Подробности в письме приводились, мягко говоря, любопытные: школа является базовой, в ней 356 учеников, годовой бюджет на заработную плату – почти 9 млн рублей без ста тысяч. И после всех оптимизационных мероприятий, которые также подробно перечислены в письме (в один класс слиты одиннадцатые классы, сокращены в разных объемах ставки воспитателей группы продленного дня, социального педагога, педагога-организатора, учителя по ОБЖ, инструктора по труду, физкультуре), до конца года дефицит составляет три миллиона рублей. Это обращение было размещено на сайте губернатора, ответ Александра Седунова прозвучал сухо и очень странно: «Для решения вопроса о переводе МБОУ «Палкинская средняя школа» о переводе ее финансового обеспечения с городского норматива на сельский необходимо изменение статуса муниципального образования «Палкино», что является компетенцией Псковского областного Собрания депутатов». Понятно, что начальник управления образования ответил, что называется, в рамках своей компетенции. Но после таких ответов в воздухе уже отчетливо пахнет не просто укрупнением школ за счет филиализации, а укрупнением районов…

Впрочем, в том же интервью радио «Эхо Москвы в Пскове» Александр Седунов на это обращение ответил более развернуто и менее конкретно: сельский норматив, городской норматив – такой подход уже несколько устарел. Требуется подход новый – с упором на содержание образовательных программ, качество предоставляемых услуг. Видимо, это та самая перспектива дальнейшей модернизации, которая рано или поздно (в 2016-2018 годах) выльется в привязку к зарплате.

И всё же одну вещь начальник управления образования Псковской области констатирует с похвальной твердостью: дальнейшего сокращения количества школ в Псковской области (и особенно – их «физического сокращения») категорически не планируется. Потому что на фоне довольно мягко прошедшей филиализации при так и не улучшившейся экономической ситуации в стране были опасения, что это лишь начало. И что второй волной второй оптимизации станет уже закрытие филиалов. Но на эти опасения Александр Седунов твердо ответил – нет.

И это было бы источником определенного оптимизма, если бы не горький опыт предыдущих лет. Дело даже не в том, что категорическое «нет» у нас иногда в мгновение ока превращается в «да, исходя из экономической целесообразности». Но и в том, что пути экономии подчас неисповедимы. Можно какую-то школу или детский сад закрыть на капитальный ремонт на несколько лет (и не спешить его ни начинать, ни заканчивать), можно так крепко увязать качество образования с учительской зарплатой, что тоже выйдет какая-то экономия.

Но предварительные итоги оптимизации, прошедшей в 2015-м году таковы: образовательные учреждения целы, административно-управленческий персонал уполовинен, есть «отдельные случаи» снижения зарплаты педагогических работников, но с ними борются. Оценка эффективности реформ в привязке к качеству образования – впереди.

Елена Ширяева