19 февраля радиослушатели «Эха Москвы в Пскове» (102.6 FM) смогли узнать главу города Пскова Ивана Цецерского «С другой стороны». Он поделился с псковичами своими армейскими воспоминаниями, рассказал о своей семье, о друзьях и взаимоотношениях на работе. Предлагаем вашему вниманию стенограмму беседы.

Анна Имеретинская: Добрый день. В эфире радиостанции «Эхо Москвы в Пскове» программа «С другой стороны». Это программа, в которой не будет диалогов о политике, экономике или острых социальных проблемах. Мы будем узнавать известных в Пскове людей с другой стороны. Узнаем, чем они занимаются в последнее время, кто их близкие друзья, чем увлекаются их дети. Сегодня наша программа посвящена всем Защитникам Отечества, и наш гость сегодня — глава города Пскова Иван Цецерский. Здравствуйте, товарищ подполковник.

Иван Цецерский: Добрый день.

Анна Имеретинская: Рады вас приветствовать. Иван Николаевич, как у вас настроение — предпраздничное ли?

Иван Цецерский: Предпраздничное и семейное.

Анна Имеретинская: Как будете отмечать этот праздник?

Иван Цецерский: Традиционно уже многие годы я участвую в параде войск нашего гарнизона. Затем так же традиционно мы проводим прием главы города для наших военных, ветеранов, силовиков. Вот такой у меня будет график. Потом дома.

Анна Имеретинская: А когда вы служили, вы участвовали в парадах, маршировали?

Иван Цецерский: Конечно, когда курсантом был, маршировал. Когда стал лейтенантом, офицером-десантником - уже не помню, по-моему нет. Но я участвовал в мероприятиях, потому что был замполитом роты, а потом руководителем военного учреждения культуры. 23 февраля у нас не был выходным днем, но он всегда был праздничным, и в нашем гарнизоне всегда проходили торжественные собрания и концерты.

Анна Имеретинская: К военной теме мы еще вернемся. Давайте начнем с ваших родителей: кто ваши мама, папа, где вы родились?

Иван Цецерский: Родился я в Брестской области, в рабочем поселке Речица. Это небольшой поселок, в нем всего лишь три школы, а также заводы и фабрики.Отец у меня был обычный слесарь на заводе, сварщик по совместительству, мама работала в лаборатории по проверке продукции и сточных вод. Она была химик-лаборант на заводе. Жили мы на переулке Заводском в заводских домах. Это были многоэтажки. Уже тогда это считалось комфортным жильем — консервный завод был мощный К сожалению, мой отец умер очень давно, 26 лет назад, работая на стройке в Свердловске. Мама, слава Богу, жива. Она родилась в первый день войны. Это то поколение, которое все больше требует внимания, и я стараюсь маме звонить, но не так уж чтоб часто. Но раз в 2 - 3 недели я, конечно, спрашиваю ее о делах, о здоровье. Там у меня и родные на месте живут, поэтому мама под вниманием и контролем.

Анна Имеретинская: А приезжаете часто к ней?

Иван Цецерский: Очень редко. Бывает даже так, что приезжаю в году всего на один день: проехал за тысячу километров, поговорил с ней, переночевал, а утром уже уезжаю. Поэтому мама очень переживает, что не получается со мной толком поговорить. Обо всем распросить она меня не может. Она очень простой человек. Ее не интересует политика, она больше переживает, чтоб я как должностное лицо не обижал людей. Она так мне и говорит всегда: «Только не обижай людей», и я стараюсь следовать этому ее наставлению, делать все, чтобы людей своими действиями не обидеть.

Анна Имеретинская: А чем она сейчас занимается? Она на пенсии, наверное с подружками встречается?

Иван Цецерский: Да. Мама на пенсии. Действительно, вы сказали правильное слово «с подружками». У нее свой круг общения таких же людей в возрасте 75 - 80 лет. Они друг друга теребят по телефону. Конечно, они друг с другом и лично общаются, переживают, как там, кто где находится. Если кто-то ушел на огород, безусловно, через какое-то время опять звонят, чтобы удостовериться, на месте ли. С мобильными телефонами они не очень дружат, но домашний телефон есть.

Анна Имеретинская: Отлично. К школе вернемся. Как учились — хорошо, плохо?

Иван Цецерский: Я закончил сначала 8 классов, учился по-разному, не скажу, что был отличником или двоечником. Двоек у меня не было, а троек было много. Из тех троек, что я запомнил, были тройки по белорусскому языку и белорусской литературе. Как ни странно, вроде я родом из Белоруссии, а по родному языку, родной литературе получал плохие оценки. У меня было плохо с произношением. У нас поселок весь русский, все говорят на русском языке и своеобразные белорусские акценты тоже надо было учитывать, но у меня это не получилось.

Анна Имеретинская: Перебью. Иван Николаевич, а можете сказать какую-нибудь фразу известную на белорусском?

Иван Цецерский: (тяжело вздыхает). Путается с украинским, потому что 4 года проучился во Львовском военном училище, чаще всего мы пели и украинские песни. Ну, «дабрыдзень дарогай таварыш»...

Анна Имеретинская: И какой у вас в школе был любимый предмет. Понятно, что это не белорусская литература.

Иван Цецерский: У меня было два любимых предмета. Первый - физкультура. Я был спортсменом, мне очень нравилось заниматься спортом. У меня не было вредных привычек, я не пил, не курил, хотя одно время пробовал курением заняться, как все мальчишки, втихаря в подвале, но это было не мое. Второе - это уроки труда. Они были очень серьезными, не так как сегодня. Мы и сковородки делали, из металла вытачивали предметы, из дерева. Поэтому работа со станками была неотъемлемой частью трудового воспитания, чему я безмерно рад — все это мне пригодилось.

Анна Имеретинская: Что касается спорта, вы ходили после школы в какие-то спортивные секции?

Иван Цецерский: Я много занимался спортом. Сначала у нас преподавал физкультуру один учитель, он же вел и секцию баскетбола. Я очень полюбил баскетбол, но, к сожалению, он отработал три года, которые ему требовалось отработать как выпускнику вуза, получил открепительный талон вуза и уехал. После него уже никто не стал проводить этот кружок, но баскетбол у меня до сих пор в душе. Потом я пошел на байдарку, и через два месяца я ее пробил. А байдарки у нас были такие, «самолетиками». В меня врезался мальчишка, и я пробил байдарку. Тренер начал спрашивать, кто это сделал, но у меня в крови было никого не выдавать. Я, конечно, никого не выдал. И тренер сказал: «ну, раз ты такой, у нас ничего не получится». И я бросил заниматься байдарками. Мне было очень обидно, потому что я был действительно не виноват. Но байдарка стоила очень дорого, и я должен был нести как-то ответственность, признаться, все-таки это была моя байдарка. Но тренер сказал: «мне такие ученики не нужны», и я покинул секцию.

Анна Имеретинская: Иван Николаевич, как к вам пришла мечта стать военным, как поступили в военное училище, почему именно туда?

Иван Цецерский: Любой мальчишка всегда мечтает быть каким-то особенным, связанным с армией, с флотом, с самолетами. Я не исключение. Тем более, на белорусской земле, где погиб в годы войны каждый четвертый, почитание человека в погонах было очень значимым. Когда мы видели идущего в форме солдата, прапорщика или офицера, мы замирали. Это для нас было такое вожделение! Мы смотрели на него как на икону, слушали... И тогда у меня появилась мечта стать офицером. Причем, я хотел стать офицером морской пехоты. Мне нравился экстрим, я был спортсменом, и весь этот драйв, который нес в себе эталон десантника, морпеха, мне был присущ. Когда я заканчивал музыкальную школу, мой родной брат учился в музыкальном училище в Барановичах, и он меня позвал: «давай поступай к нам, ты неплохо играешь на баяне». Но я не поступил, хотя сдал все экзамены. Набрал приемную комиссию Гродно, сказал, что поступал в музыкальное училище в Барановичах, но не прошел по конкурсу. Спрашивают: «какие оценки у вас?», я продиктовал. Они: «ну везите свои оценки, они соответствуют нашим требованиям, даже на балл выше, и мы вас зачислим к нам». Так я стал студентом культпросветучилища, после чего занимался спортом — карате, легкой атлетикой, был в составе сборной училища по легкой атлетике. И вот однажды приехал курсант Львовского училища, красивый, стройный, и говорит: «вы знаете, я закончил култпросветучилище, а теперь заканчиваю львовское». И рассказал он про это училище. И эта встреча, длившаяся буквально час, сыграла злую шутку. Я пошел в военкомат, сказал там, что хочу поступить. Я, во-первых, учился за 800 км от дома, был достаточно самостоятелен, хотя уехал в 15 лет из дома, по ночам вагоны разгружал, поэтому вкусил вкус самостоятельной жизни очень рано. Поэтому я решения всегда принимал самостоятельно и оформил документы на военное училище. Я уже в Львовское училище когда ехал, экстерном сдал экзамены в культпросветучилище. Мама, которая встретила меня на вокзале, отдала мне две сумки книг и приняла от меня две сумки вещей. Тут же вдогонку спросила: «сынок, ты хоть училище закончил?». Говорю: «мама не волнуйся, вот диплом». Эта встреча на вокзале длилась 15 минут и я сразу поехал поступать в военное Львовское училище.

Анна Имеретинская: Самое яркое воспоминание о годах учебы в Львовском училище.

Иван Цецерский: Самое яркое воспоминание и впечатление об одном генерале, о начальнике училища. Так получилось, что я сдал экзамены в него и не прошел по конкурсу — у меня было две «тройки» и две «четверки». Проходной балл был 15, а у меня 14, и я не попадал в список курсантов. И вот вышел начальник учебной части, зачитал, кто не поступил. Нас пригласили в клуб, вышел начальник училища, генерал-майор Золотарев и сказал: «Товарищи абитуриенты, вы прошли все экзамен, но не поступили. Не отчаивайтесь, многие поступают и два раза, и три, и добиваются своей цели». А потом спрашивает: «Есть вопросы?» Я поднял руку и спросил: «товарищ генерал, вот я учился в культпросветучилище, по сути меня надо немного обучить военному делу, и я готовый специалист». Он обратился к начальнику учебной части и спрашивает: «кто это, запишите его фамилию». Через 20 минут с заседания аттестационной комиссии вышла опять начальник учебного отдела и говорит: «Абитуриент Цецерский, зайдите на комиссию». Захожу на комиссию и генерал объявляет: «Мы тут посовещались и решили вас зачислить в состав курсантов Львовского училища. Но вы дайте обещание, что будете учиться на «отлично». Я сдержал обещание, учился на «отлично», и только на последнем госэкзамене по истории КПСС получил «четверку». Красного диплома не получилось, но я свое слово сдержал, учился, как положено, и был примером младшим сержантам. Выпустился я лейтенантом, подготовленным специалистом в области политработы. Это работа с личным составом, работа по военной культуре, потому что мы еще имели специализацию «культпросветработник». И меня направили начальником клуба в Черехинский полк.

Анна Имеретинская: И так вы оказались в Пскове.

Иван Цецерский: Учитывая, что я учился на «отлично», я имел право сам выбирать род войск и место службы. Я не изменил своей мечте попасть в десантные войска. Распределения в морскую пехоту тогда не было. Хотя 100 человек из 300 наших выпускников уехали по окончании Львовского училища за границу. Такая была востребованность за рубежом. Я ни секунды не пожалел, что не уехал за границу.

Анна Имеретинская: Львов. Большой город. Вы приезжаете в маленький Псков. Каким он вам тогда показался?

Иван Цецерский: Первое, что я тогда отметил - везде много песка и мусора, и очень много дождей. Уныние погоды, дожди какой-то отпечаток оставили не очень хороший. Но радостно было, что здесь были свои люди. Это был 1989 год, когда начались процессы распада СССР. У меня были возможности ехать в десантные войска и в Каунас, и ферганскую дивизию, но я выбрал от тгород, где живет и работает много моих одноклассников, и который находился близко к дому. Это было важно, потому что тяга к родному дому на тот момент еще была.

Анна Имеретинская: Иван Николаевич, а в «горячих точках» вы бывали?

Иван Цецерский: Как все десантники, мы ни от чего не отказывались и проехали все горячие точки. Первой такой «горячей точкой» стали бакинские события 1990 года. Мне было непонятно, когда мы входили в Баку и пробивали кордоны, выложенные из техники, почему нам приходится стрелять в людей, которые стреляют по нам. Это было невдомек. Нас, офицеров, в училище готовили защищать Родину на внешней границе, а тут получилось, что это внутри. И эти внутренние конфликты, конечно, были нам непонятны. Мы были в растерянности, как нам поступать. Дальше пошли остальные события, и чеченские в том числе. Это тоже отдельная страница в моей жизни.

Анна Имеретинская: Иван Николаевич, видели смерть?

Иван Цецерский: Видел, конечно.

Анна Имеретинская: Как вы это переживали?

Иван Цецерский: Тяжело. Когда я видел мальчишек, лежащих на носилках убитыми или в поле, и понимал, что родные еще ничего не знают, а этот мальчик в свои 19 лет еще ничего не видел жизни, мне было очень тяжело. Я терял и своих друзей-офицеров. Эмоции совсем сложные и до сих пор они у меня в голове, и в сердце.

Анна Имеретинская: Давайте к хорошему перейдем. С Супругой как познакомились? Она псковская у вас?

Иван Цецерский: Супруга у меня с города Чаплыгин Липецкой области, она приехала сюда к сестре. Сестра была за мужем за офицером-десантником, а мой коллега, который служил в Черехе, как раз с ним дружил. Приехали они, накрыли стол вечером.. Учитывая, что я был холостяк, друг говорят: «Вань, приходи, чего тебе в общаге сидеть?».

Анна Имеретинская: То есть они вас свели, получается?

Иван Цецерский: Получается да. Я пришел как порядочный, побыл, покушал, а мня уже ждали друзья. Поэтому я чуть-чуть побыл и сказал: «я пошел на дискотеку». И ушел, причем, один. На следующий день звонит мне друг и говорит: «слушай, а чего ты на дискотеку ушел и не взял ее?» А я говорю: «так я ж не знаю, вдруг она замужем или друг у нее есть». Мне ж не понять было! Чего человека с первого-то раза куда-то приглашать, не разобравшись? «Да нет, - говорит друг. - Она одна, закончила институт культуры, и парня у нее нет. Ты присмотрись». Ну, со второго раза я уже присмотрелся. После этого у нас сложились отношения по переписке, затем мы съехались в отпуске в Москве. Две недели там жили, гуляли... Конечно, это были особые минуты особых, очень хороших отношений, после чего я понял, что это часть моей жизни. И через две недели я предложил ей руку и сердце. Она говорит: «вы же военный, мы ж не сможем через месяц расписаться». А я говорю: «военные как раз могут, по закону разрешено». Это был 1991 год, самый жаркий период августа, когда начался обстрел Белого дома, распад СССР. Подали заявление на 25 октября. Свадьба была под угрозой. Она проходила здесь же, с участием всех моих коллег-офицеров. Командир полка сразу вручил мне ключ от квартиры.

Анна Имеретинская: Как вам повезло, Иван Николаевич.

Иван Цецерский: Да, мне повезло. Учитывая, что дом был частный, сразу же в эту ночь выбежала крыса размером с кота. И сам-то обалдел. И мы сначала полночи гоняли эту крысу, которая забежала к нам под диван,

Анна Имеретинская: Это в первую-то брачную ночь.

Иван Цецерский: Да, в первую брачную ночь (смеется). Поэтому первая брачная ночь у нас прошла в тревоге и борьбе с этой крысой. Я, во-первых, сам обалдел, хотя человек смелый. Но когда видишь крысу, которая сидит у тебя под диваном, ничего хорошего в этом нет.

Мы ее пока выгоняли, переманивали на террасу, поняли, что в этом доме мы жить не будем. Через пару дней сдали ключ и уехали на квартиру в Псков. А дом тот был в Черехе.

Анна Имеретинская: А сколько лет вы уже женаты с супругой и как ее зовут?

Иван Цецерский: Жену звать Оксана, в этом году у нас будет маленький юбилей — мы живем 25 лет вместе.

Анна Имеретинская: 25 лет! Наверное, в Москву отмечать поедете? Это ваш город, раз у вас там были самые лучшие мгновения и начало романтических отношений? И в подарок крысу, чтоб напоминала.

Иван Цецерский: А, кры-ы-ысу! Ну да, эта крыса на всю жизнь забила мне чувство тревоги от проживания в частном доме. Поэтому когда приходят от людей жалобы, что где-то крысы в подвалах, я сразу же вспоминаю свой этот момент.

Анна Имеретинская: В браке у вас родились двое сыновей. Расскажите о них.

Иван Цецерский: Да, у меня два мальчика, Андрей и Артем. Андрей закончил сначала 19-й лицей, потом перешел в технический лицей, где начал с увлечением изучать математику и физику. Здесь он стал совсем другим и выбрал стезю военного. Закончил полтора года назад военную академию, стал лейтенантом и теперь служит в Ленобласти. Офицеры сегодня достаточно обеспечены. Сын получил служебную однокомнатную квартиру...

Анна Имеретинская: Женился?

Иван Цецерский: Пока нет. У него хорошая зарплата. Не скрою, она равносильна моей. У него были большие подъемы — он сразу себе купил машину. Подержанную, но она лучше, чем моя. Приятно, что военнослужащие сегодня получают поддержку президента, который делает все, чтобы у людей в погонах голова была забита не бытовыми проблемами, а службой.

Анна Имеретинская: А младший?

Иван Цецерский: Младший мальчишка у меня тоже молодец. Это тоже моя гордость. Заканчивает технический лицей, у него открылись склонности к физике и математике. Он участвует во всех предметных олимпиадах, сегодня уехал в Петербург на олимпиаду СЗФО. Конечно, я хочу, чтобы он победил, отстаивая Псков и Псковскую область. И я смотрю, что он тоже хочет пойти в военную академию, чтоб стать военным, как и все мужчины в нашей семье.

Анна Имеретинская: Надеюсь, что и ваши внуки продолжат эту традицию. Вы злой или добрый папа, Иван Николаевич?

Иван Цецерский: По отношению к старшему сыну - он все-таки был первым - я немножко палку отцовскую перегнул. Он у меня и подзатыльники получал, и в углу стоял, был упрямым, как все Андреи. Поэтому я чувствую все-таки отцовскую вину, что нельзя было этого делать. Младший, конечно, купается в моей любви, через месяц ему будет 18. Я его и пальцем никогда не тронул, не обидел. Он у меня достаточно послушный и если где-то повысишь голос, сразу переживает, что сделал что-то не так. Очень хороший помощник, помогает мне по дому, как и старший, кстати.

Анна Имеретинская: А к внукам готовы?

Иван Цецерский: Да, наверное. Уже подходим к тому пониманию, что внуки - это новое дыхание, новый виток в жизни. И я очень вообще люблю детей, и когда ребенок плачет, еще, не дай Бог, незаслуженно, я очень переживаю, даже если это чужой. Мне кажется, что все дети должны быть счастливы и улыбаться, если они, конечно, не выпрашивают у родителей 50-ю машинку и излишние чупа-чупсы, то, что им не всегда приносит пользу.

Анна Имеретинская: Почему вы ушли в политику после военной службы?

Иван Цецерский: Крайне случайно. У меня и в мыслях никогда не было, что я буду депутатом гордумы. Когда я был начальником Дома офицеров, мне нравилось работать с людьми: ветеранами, молодежью, с детьми военных. Это мне привили и в культпросветучилище, и во Львовском училище. Получилось, что я был вовлечен в общественную деятельность. И когда началась избирательная кампания, ветераны пришли ко мне и казали: «Иван Николаевич, вот сейчас выборы, мы вас очень просим, выдвиньтесь в гордуму». Я если честно, несильно забивал себе этим голову, но, поскольку я был военный, поехал в штаб округа спрашивать совета у руководителя. Руководитель послушал, оценил, посоветовался с командующим, и мне дали разрешение. Я самостоятельно не выдвигался. Это было с согласования, и так я стал депутатом гордумы Пскова. Сначала работал на общественных началах два созыва, а на третьем перешел на штатную основу. Тоже случайно, потому что сократили должность начальника Дома офицеров, а уезжать из Пскова я не хотел.

Анна Имеретинская: Сколько, получается, вы всего выборов пережили?

Иван Цецерский: Прямых выборов четыре я пережил и отмечаю в этом году 18 лет своей депутатской деятельности. Дважды мои коллеги избирали меня главой города. Также участвовал в выборах в Псковское областное Собрание, но отказался от мандата. Хватило мне этих выборов. Поэтому теперь я четко понимаю любые технологии, которые использует тот или иной кандидат, понимаю, что может стоять за каждым кандидатом и кто на что способен. Это очень важно.

Анна Имеретинская: а вы не подумываете о том, чтобы пойти повыше? Гордума есть, областное Собрание было. Может быть, как-то дальше в политической карьере двигаться?

Иван Цецерский: Вы знаете, плох тот солдат, кто не мечтает стать генералом, но всему свое время. На самом деле не это важно. Больше всего мне хочется максимально помогать людям. Время очень тяжелое, и нести этот крест сейчас и сложно, и почетно. Конечно, почетно быть главой города именно Пскова, потому что его история, летопись очень значима. Для меня исполнять полномочия высшего должностного лица и работа на благо псковичей приятна.

Анна Имеретинская: Вы систематически проводите личные приемы граждан. К вам со приходит много людей со своими проблемами. Есть ли среди них такая, которую вы запомните на всю жизнь, которая тронула она вас до глубины души? Смогли ли вы помочь этому человеку?

Иван Цецерский: Был такой момент, когда ко мне обратился человек, и я ему пока не помог. В семье произошел разлад, развелись родители, и в силу каких-то обстоятельств, когда дети были в школе, а их мать - на работе, человек взял и сжег дом. Фамилии называть не буду. Мне было трудно, когда люди пришли на прием с просьбой о поддержке. Я перерабатываю нормативную базу, чтоб в будущем таких людей, оказавшихся в сложной ситуации, как эта, можно было поддерживать. Не понимаю мотивов этого человека. Это же его дети!

Анна Имеретинская: Иван Николаевич, к вам на прием приходят со своими проблемами много людей, но никто никогда не думает, что у вас тоже могут быть проблемы. Все почему-то считают, что должностное лицо должно всегда улыбаться, смеяться и всем помогать. Вы публичный человек, вас обсуждают, вам пишут. Иногда несправедливо обижают своими высказываниями. Как вы это переживаете?

Иван Цецерский: Когда оскорбляют огульно, как и любому человеку, мне это нерпиятно. Там, где обижают объективно, стараюсь проанализировать сиутацию и все-таки человеку помочь, хотя бы толикой. На самом деле сегодня люди не просят манны небесной. Они просят самого элементарного. И я очень переживаю, когда наш сегодняшний городской бюджет не позволяет профинансировать важные направления. Позавчера я поднял вопрос на Союзе городов в Великом Новгороде, что поддержка молодых семей сегодня актуальна как никогда. Потому что кредитная политика банков сложная. Кроме того что ты берешь кредит под большой процент, надо еще найти работу, чтобы была возможность платить по кредиту и содержать семью. Поэтому проблема очень непростая. Вчера мы обсуждали вопрос по жилью. 4 тыс человек в Пскове стоят в очереди на получение жилья. И, уж извините, просвета нет. Нам нужно примерно 40 домов построить. Каждый дом стоит примерно 100 млн рублей. Представляете, что за сумма нужна из бюджета?! Поэтому мы очень надеемся, что трудности экономики уйдут и мы, наконец-то, сможем максимально помогать людям в разных проектах.

Анна Имеретинская: Хотелось бы затронуть тему друзей. Опять же, вы публичный человек, а дружить публично и показывать свое доброе отношение к людям очень сложно. Есть ли у вас такие люди, которых вы по-настояему любите, уважаете, которые по-настоящему ваши друзья и не раз вам это доказывали?

Иван Цецерский: Дружба в политике очень важна. Когда говорят, что в политике дружбы нет, это говорят люди, которые ничего в этом не понимают. В политике дружба особенно ценна. Любая оплошность может стать фатальной., и в таком случае поддержка очень важна. На мой взгляд, дружеские отношения более серьезные именно в политике. Такие же дружеские отношения важны в армии. Ты должен быть уверен в том человеке, который идет за тобой и который идет рядом с тобой. Предательство — самое сложное. Я испытывали примеры предательства. Честно скажу: очень неприятно. Я всегда понимал, что человек слаб, что нет ни одного человека, которого можно было бы как-то не привлечь на свою сторону любыми способами — материальными лагами, угрозами. Иметь принципиальную позицию — наверное, самая сильная черта политика. Но она должна быть мотивированной, обоснованной, не огульной, не по-тупому. Поэтому я стараюсь быть в своей деятельности максимально объективным и продвигать вопросы исключительно с точки зрения пользы для людей. Если пользы нет, давайте разбираться, зачем тогда это нужно. Уважаемый мною председатель городской Думы, к сожалению, ушедший из жизни Леонид Трифонов, всегда говорил: «Ваня, запомни - за любым действием у тебя в голове должен стоять вопрос «зачем». Давай сходим на вечеринку — зачем? Купим машину — зачем? Это очень хороший вопрос по жизни, и я стараюсь, что бы я ни делал, спрашивать себя - зачем. Второй политик говорил мне, что за любым решением стоит ответ и ответственность, личная и общественная. Если что-то продвигаешь, надо понимать последствия, насколько сильно они вернутся к тебе бумерангом. Если последствия вернутся к тебе сильным бумерангом, не принимай таких решений. Все очень просто.

Анна Имеретинская: А если сложно предугадать и ты не знаешь, вернутся ли они к тебе бумерангом?

Иван Цецерский: Бывает такое. Но в таких случаях надо искать способы максимально уменьшить риски от их последствий. В политике это сплошь и рядом. Поэтому мы используем и публичность обсуждений, и советуемся с общественниками.

Анна Имеретинская: Какие у вас отношения с губернатором?

Иван Цецерский: Такой вопрос мне задают, слава Богу, уже не очень часто, потому что видят наши добрые отношения и видят, что мы выполняем одну задачу. Я прекрасно понимаю, что моя поддержка губернатора нужна ему лично и нужна псковичам. Я уже пережил период противостояний. Слава Богу, они были не такие уж сложные и жесткие. Мы вышли из этой ситуации с достаточно хорошим лицом, и у нас остались очень хорошие отношения. Надеюсь, что они еще как дружеские.

Анна Имеретинская: Вы с губернатором - два публичных человека, и ваши взаимоотношения тоже отображались в публичной сфере. Как вы сейчас переживаете то, что обсуждаются ваши отношения с губернатором? Многие домысливают, дописывают на форумах....

Иван Цецерский: Вы затронули самую главную тему: очень многие люди не хотят, чтобы у нас с губенатором были добрые отношения. То клин вобьют каким-то словом, то домыслами того, что даже не планируется, многие несут ахинею чистой воды. Это, к сожалению, «черная» часть политики, когда люди пытаются наушничать и вбивать клин в хорошие дела. Я стараюсь не давать для этого повода, и если что-то непонятно, старюсь спросить у него напрямую. Думаю, и он тоже, если посчитает нужным, спросит у меня напрямую. У меня с ним искренние отношения, я никогда ему не вру и, мало того, сегодня все делаю, чтобы поддерживать его не только на местном, но и на федеральном уровне, видя, как он отдает все силы для продвижения нашей Ганзы 2019 года. А цель — получить большие федеральные деньги для приведения в Пскове многих вопросов в порядок. Как я в этом плане могу еще себя вести?

Анна Имеретинская: Вторая персона, которую часто обсуждают применительно к вам, - Игорь Викторович Калашников. Про бывшего главу администрации Пскова Петра Слепченко вы говорили, что ходили в ресторан, и у вас тоже дружеские отношения. А что с Игорем Калашниковым? Дружба, тандем «начальник — подчиненный» или просто хорошие деловые разговоры, забота о городе и не более того?

Иван Цецерский: Отдаю должное мудрости Игоря Викторовича. Он никогда не давал повода усомниться в том, что я высшее должностное лицо, а я не давал повода его принизить. За ним — хозяйственный блок, а у меня политический блок, представительный, контролирующий. Я благодарен нашим личностным контактам и пониманию. Нам ним делить нечего. Нам надо еще очень многое делать для города. Проблем слишком много, и нет ни одного дня, чтобы у нас с ним не было личностного контакта, хотя у каждого из нас свои полномочия, свои объемы работы и свои аппараты. У нас прямые телефоны, прямые встречи, прямые контакты. Если я провожу совещания и вижу, что есть промежуток времени и надо решить вопрос, которые по телефону не обсудить, я всегда к нему захожу. И он ко мне. Это пример того, что такая модель идеальна.

Анна Имеретинская: Соглашусь. Потому что даже СМИ говорят, что это самый сложившийся тандем главы города и главы администрации. У меня вопрос еще по вашему коллективу. У вас там столько женщин, и все такие красивые! Скажите, кем проще руководить — женщинами или мужчинми?

Иван Цецерский: Честно скажу. Мужчин у меня было много. В аппарате. По мере работы их становилось все меньше. Женщина и мужчина как исполнители разные. Женщина более ответственна, переживательна. Она больше спросит, с ней легче добиваться любой цели, невзирая на ее эмоциональность. Мне с ними проще. Я обратил внимание, что женщина прекрасно справляется с мужскими обязанностями. Не хочу сказать, что мужчин у меня в коллективе нет. Есть, но их не так много. Начальники отделов все женщины у меня. Стараюсь, чтоб у них не было никаких внутренних распрей, чтоб не было «змеиного клубка». Это серьезная работа, когда всех надо направить на одну цель. Я всех нацеливаю, что все они — винтики для горожан, и каждый что-то несет. Даже простой специалист должен вести себя так, чтобы человек на том конце провода ощутил к нему уважение и уверенность в том, что он делает все для того, чтобы донести его проблему до исполнителя. Я это делаю. Не везде все получается. Люди очень редко, но жалуются на ответы наших чиновников, но мы с главой администрации в этих вопросах поступаем очень жестко.

Анна Имеретинская: Иван Николаевич, у вас есть любимчики?

Иван Цецерский: У меня любимчиков нет, это знают все в аппарате, особенно в женском коллективе иметь любимчиков смерти подобно. Любить надо всех. Ко всем я отношусь с любовью, стараюсь всем давать указания не столько как начальник, сколько по-человечески.

Когда женщина слушает поручение по-человечески, она сделает вдвое больше и лучше, чем если ты дашь ей это административным тоном. Этот опыт у меня уже апробирован, и я с этой стези не сойду.

Анна Имеретинская: Программу я обычно заканчиваю блиц-опросом. Я буду начинать предложение, а вы его заканчиваете двумя-тремя словами. Лучший подарок мужчине на 23 февраля — это...

Иван Цецерский: (задумался)

Анна Имеретинская: Только не говорите пена для бритья и носки.

Иван Цецерский: Я задумался сразу про себя, чему бы я обрадовался. В первую очередь, наверное, туалетной воде, потому что использую ее каждый день. Был бы рад рубашке, потому что одеваю каждый день новую.. Третий подарок — по хобби. Если бы я был сильным спортсменом (а я уже не сильный спортсмен), то я был бы рад футбольному мячу, и наверное, больше мне ничего не интересно.

Анна Имеретинская: Женщины из аппарата наверное сейчас мелким шрифтом записывают.... Моя мечта — это...

Иван Цецерский: Я раньше всегда мечтал о пафосном, серьезном, глобальном — чтобы видеть побольше женских лиц, на которых нет печати навалившихся проблем. С годами это ушло. Я хочу видеть своих детей счастливыми, чтобы мои дети жили более благополучно и с меньшими проблемами. Потому что с годами осознание ценности семьи возрастает.

Анна Имеретинская: Ваша главная черта — это...

Иван Цецерский: Тудоголик. Меня тяжело остановить. Иногда меня называют энерджайзером, я могу работать 25 часов в сутки.

Анна Имеретинская: И даже по выходным.

Иван Цецерский: Да.

Анна Имеретинская: Опишите свой идеальный выходной.

Иван Цецерский: Выходных идеальных у меня почти нет. А если уж брать идеальный выходной — это когда я просыпаюсь, готовлю завтрак (люблю готовить), после чего с женой едем в магазин. Наверное, каждому мужчине ходить с женой в магазин очень сложно. Через полтора часа у меня начинает чесаться все. Это очень большая мука — выдержать похождения с женой в магазин. Одно дело когда ты идешь туда целевым порядком — купил, что надо, и ушел. А другое дело когда жена начинает заходить во всякие отделы. Когда кофточка ей нравится, потом не нравится, сначала она ее примерила, потом повесила (как все женщины), начинаешь чувствовать себя неуместным в этом процессе.

Анна Имеретинская: И все равно вы вставили это в свой идеальный выходной!

Иван Цецерский: Да. И, конечно, я редко, но хочу выползать на огород. Мне нравится копаться в огороде. Это у меня семейное, еще из Белоруссии. Люблю высаживать рассаду, видеть как из нее появляются огурцы, помидоры, редиска, клубника. Для меня это отдушина.

Анна Имеретинская: Иван Николаевич, спасибо за то, что пришли к нам сегодня. С наступающим вас праздником. Надеюсь, в этот день вы соберетесь всей своей семьей и подарите друг другу не только подарки, о которых каждый мечтает, но и любовь, тепло, заботу друг о друге. Удачи вам во всем, и с праздником.

Иван Цецерский: Спасибо, я тоже хотел бы поздравить всех псковичей, всех, кто носил и носит погоны. С Днем защитника Отечества, с Днем Советской Армии и Военно-морского флота! До свидания.