«Дачей» назвали выставку своих работ фотохудожники Максим Горшков, Ксения Галяева и Максим Эпштейн. Это название кажется немного странным, если не знать предысторию создания выставки и самих снимков. Да и само объединение творчества трех разных людей в единое целое было бы странным, если бы не одно НО. Все они родились в Пскове, знакомы были с детства, да и большую его часть провели тоже вместе, а сейчас все вместе, хотя и порознь, занимаются фотографией. Однако хватит говорить загадками — начну с начала. В уже далеком 1976 году в Пскове практически одновременно появились на свет два мальчика. Так получилось, что родители их дружили, поэтому юным Максимам не оставалось ничего другого, как держаться друг друга с самого детства. Ну а двумя годами позднее родилась Ксения, которая также отлично вписалась в их компанию. Прошло несколько лет, и ребята разъехались в разные страны, где они росли, учились, набирались жизненного опыта, но при этом всегда возвращались в Псков. И очередной свой приезд уже состоявшиеся фотохудожники решили сделать достоянием всех горожан — так появилась «Дача». Повторюсь, название необычно, поэтому, безусловно, требует авторских пояснений. Максим Горшков не смог приехать на открытие выставки, но его друзья Ксения Галяева и Максим Эпштейн охотно согласились дать необходимые пояснения.- Какая идея стала основополагающей для выставки и… почему все-таки «Дача»?Ксения Галяева: Все фото, которые мы с собой привезли, были сделаны в Пскове в течение последних 5 лет. Мы здесь выросли, и город хорошо знаем, но обычная жизнь у нас проходит в других местах. А сюда мы приезжаем, ну, не то чтобы на отдых… У нас получается такой рабочий отдых: и не командировка, и не отпуск, все, как на даче — там и покопаться в земле можно, и просто полежать.Максим Эпштейн: Мне кажется, Ксения абсолютно права относительно того, что мы все втроем ощущаем. В Пскове мы всегда чувствуем себя уютно, здесь мы можем пожить, походить, посмотреть, подумать неторопливо — так, как это можно делать на даче.- А еще на дачу можно привезти ненужные вещи? Максим Эпштейн: Дело в том, что художник — профессия странная, и степень ненужности вещей мы определяем не всегда в соответствии с какими-то общепринятыми нормами. То, что мы привезли сюда, нам очень дорого. Возможно, что все эти вещи нужны только нам, но они нам безумно дороги.- Дача — это возможность посетить место, с которым связаны некие воспоминания?Ксения Галяева: Дача — это здоровый и полезный отдых. Максим Эпштейн: Дача — место, где можно доносить старые штаны или ботинки. Старые, рваные, но любимые. — Какие работы вы привезли в Псков, о чем они? Ксения Галяева: Мои работы не про Псков, и делала я их не специально. Просто моя постоянная тема фотографий — пусть это покажется несколько претенциозным, — смысл жизни, такая скучная вечная, постоянная тема. Я фотографирую родителей, людей, диалоги между людьми. Поэтому то, что я привезла — это все то, что выставляется и в других городах. — Что бы вы хотели рассказать своими работами зрителям?Если бы я могла просто сказать, я бы писала книги, а поскольку мне это трудно точно определить в нескольких словах, я создаю фотографии. Возможно, для нас эта выставка — как повод встретиться и показать нашу разницу. Максим Эпштейн: Работы, привезенные нами сюда, совершенно универсальны вне зависимости от того, что они сделаны в Пскове. Дело в том, что каждый из нас рисует то, что он постоянно «возит с собой» — переживания, чувства и размышления. Наши фотографии связаны с привязанностью к тихой провинциальности. Разве не удивительно, что каждый из нас, оказавшись в другой стране, но, будучи в детстве жителем Пскова — маленького и уютного, в конечном итоге поселился в небольшом провинциальном городе. И дело даже не в том, что Амстердам — это столица, что Иерусалим — столица, и Ганновер — город с массой регалий, но при этом каждый из них — тихий маленький уютный городок, где мы себя по-прежнему чувствуем уютно. Поэтому то, что мы делаем здесь, в общем, соответствует состоянию там, и это то, что мы там разыскиваем.В моих фото есть элемент тревоги. Работы, которые я привез — они тревожные. В конце-концов, именно здесь, в этом городе я впервые столкнулся с безумно радостной жизнью, но и со смертью тоже, поэтому работы не только о жизни, но и о смерти тоже. В общем — вечные темы искусства.Максим Горшков — мой ближайший друг, мы знакомы с рождения. Мы очень по-разному, но в то же время очень похоже воспринимаем и ощущаем многие вещи. Было удивительно привезти на эту выставку работы, выполненные в одном и том же городе, где прошло наше, в общем-то, похожее детство. Более того, в работах даже есть буквальные, поскольку речь идет о документе, пересечения в месте, в образах, иногда на снимках фигурируют одни и те же люди или места, и при этом совершенно разные ощущения. Мне кажется, что это безумно интересно — то, что получается вместе. Для каждого из нас.- Какой смысл вы вкладываете в работы, представленные в экспозиции?Максим Эпштейн: В основном я говорю на уровне прямолинейной метафоры. На фото мальчики и девочки, дети — те, кто сегодня донашивают те старые штаны и ботинки, болтаясь, так как мы в детстве, по этому городу. Возможно, в тех тихих событиях, которые их окружают, можно углядеть еще нечто — что-то за углом дома. Что касается Макса, мне кажется, что он занимается отчасти похожими вещами, но только через людей ему близких. Он снимает отрешенно, созерцательно, высокохудожественно. Как рассказывал сам Максим Горшков на открытии своей персональной выставки осенью прошлого года, в своих работах он старается оставить как можно больше простора для фантазии зрителей. Именно по этой причине предпочитает работать в черно-белом цвете. Так что на непростой выставке с обыденным названием «Дача» можно встретить самые разные фотографии, но все они концептуально едины, ведь не зря их создатели с детства вместе. Кстати сказать, выставка появилась в Пскове только благодаря поддержке областного комитета по культуре и туризму, которому и выражают свою признательность авторы и фотохудожники Максим Горшков, Ксения Галяева и Максим Эпштейн. Но фото, посвященные «дачной» теме на этой выставке не заканчиваются, ведь друзья приезжают в Псков не столько отдыхать, сколько работать.Ксения Галяева: Я всегда продолжаю фотографировать, у меня работа такая. И тема у меня все время одна и та же, но, если честно, большинство своих работ я делаю в Пскове и на даче, где есть время и есть люди — мои персонажи.Максим Эпштейн: Я тоже приехал работать. Меньше чем через год в Тель-Авиве я делаю большую выставку, которая будет включать в себя частичку детства, чтобы было понятно, что за багаж я вожу с собой, что за пейзаж «лежит» у меня в кармане. Поэтому, вне всякого сомнения, у выставки будут продолжения. Кроме того, возможно она сможет прокатиться в маленький провинциальный Амстердам или маленький провинциальный Иерусалим, или маленький провинциальный Ганновер. — И все-таки, что вы хотели рассказать псковичам своими работами?Максим Эпштейн: Мы представляем сегодняшнее видение Пскова, но через призму нашего какое-то знания, понимания. Это знание субъективно. Оно не имеет, в общем и целом, отношения к детству. Каждый из нас так видит везде, где бы он ни находился.Ксения Галяева: Приходите на выставку, и вы все увидите сами.И в заключение я вспомню слова третьего автора этой выставки. В одном из своих интервью Максим Горшков сказал, что его фотографии отражают любовь к Пскову и любовь к тем, кого он здесь оставил. Ну а в справедливости этих слов вы можете убедиться сами в галерее «На Герцена, 6».Елена Дягилева