Уже самые первые кадры свежего исторического боевика вызвали сосущее чувство ностальгии, и это чувство только усиливалось и даже саднило. Было непонятно: откуда? Вроде как новое отечественное кино с обязательной «патриотической» отдушкой, чтоб не сказать – «душком»? А потом вдруг вспомнилось: да ведь оно, это непостижимое, как Родина, чувство, из советского детства вестимо, из середины восьмидесятых, когда Центральное телевидение порадовало 1/6 часть суши английским мистическим телесериалом, где в роли Робина Гуда из Шервуда выступил харизматичный Майкл Прайд, очаровавший детвору и женскую половину населения. Детвора взялась поголовно изготавливать луки со стрелами и разить друг друга, девушки эротически грезить о Майкле Прайде, который тогда выглядел, что называется, необычайно актуально, ибо поразительно смахивал на другого модного идола восьмидесятых – Томаса Андерса, вокалиста мегапопулярного дуэта «Модерн Токинг». Понятно, что в отличие от сладкоголосого немца, Робин Гуд покорял своей мужественной аутентичностью, ведь он был не просто кумир, но – герой.Александр Невский – тоже герой, и тоже, в своем роде, легенда, фантом, плод народного (и государственного) мифотворчества. Поэтому, от того, в какой эстетике он явится нынешнему поколению подростков и юношества (на которых, собственно и рассчитан фильм), будет зависеть дальнейшая судьба идеологического бренда «Алекандр Невский».Кто он? Просто «парень», волею судьбы оказавшийся на княжеском троне, или великий государственный муж, выбравший из двух зол (католический Запад и татарский Восток) меньшее? А эстетика получилась сугубо телесериальная. То есть показательно малобюджетная. Говоря резче, откровенно убогая. И казус не в том, что сценарий сермяжно наивен, диалоги блещут изысками самодеятельного театра, а персонажи все поголовно выглядят ряжеными. Главная проблема в том, что в фильме отсутствует какая-либо художественная достоверность. Подчеркну: исключительно художественная. Здесь уместно сравнить творение отечественных кинематографистов конца 10-х века нынешнего с работой киногруппы семидесятилетней давности. Я осознаю, что Игорь Коленов – не гений Сергей Эйзенштейн, и не собирался снимать «шедевр». Однако я почему-то уверен, что если бы Эйзенштейну в 1938-м году дали несколько клубов военно-исторической реконструкции и более или менее современную технологию с «Кодаком», то он снял бы совсем другое кино. Даже в павильоне с пенопластовым льдом и манекенами лошадей «Александр Невский» Эйзенштейна смотрится гораздо убедительней, чем любая из батальных сцен «Александра. Невская битва». Спрашивается, на что угробили 10 заявленных миллионов долларов?На гонорары малоизвестным начинающим актерам? На спецэффекты, которых нет, или они такого качества, что могут быть сделаны в любой уважающей себя рекламной студии с персоналом в три человека? Неужели, всё ушло на промоушн?Разумеется, считать деньги в чужом монастыре, нелепо, да и вряд ли нужно, но задаться вопросом: «Куда движется наше кино?» на примере последней ура-патриотической кино-поделки - все таки уместно. Хотя бы в эвристическом плане. Потому что, по моим скромным наблюдениям, подобный кинопродукт - как раз один из весьма успешно развивающихся бизнесов последних лет на российском кино-рынкуе: снимать как для телевизора, а получившийся результат выдавать затем в широкий прокат. Этакое легкое «дурилово» для неискушенных зрителей, или, если хотите, «хитрость», подлог. «Александр. Невская битва» - это далеко не «блокбастер» (кстати, только у нас в стране это слово означает отдельный жанр, тогда как везде «блокбастер» - это всего лишь фильм-лидер кассовых сборов). И уж тем более не авторское арт-хаусное кино. Скорее, это добротный телефильм без особых кинематографических претензий (возвращаюсь все к тому же английскому «Робину из Шервуда»). Формат не имеет никакого отношения к идеологии, но вот что любопытно: не соответствие формата и статуса легко эту идеологию дискредитирует.Саша Донецкий.