Задержанный правоохранительными органами Пскова корреспондент Эстонской общественной телерадиокорпорации (ERR) Игорь Таро собирался сделать сюжет о спокойной предвыборной обстановке в Пскове. "Всё было спокойно, никаких острых моментов, несравненно более спокойно, чем в Москве. Я не понимаю, с чего вдруг это случилось", - сказал журналист в интервью корреспонденту Псковского агентства информации.

И. Таро сообщил, что он был задержан во время съёмки плакатов с предвыборной агитацией, находящихся на Рижском проспекте. "Ко мне подошёл майор в штатском и попросил предъявить документы, я ему предоставил все карточки, показал журналистскую визу, но он сказал, что этого недостаточно, необходима специальная аккредитация от Министерства иностранных дел. Полицейский предложил пройти в отделение, - рассказал собеседник агентства. - Я несколько лет езжу, но такого не было". По его словам, недавно полицейский выходил с ним на связь и заявил о намерении передать ему карту памяти с материалами.

"Я объяснял майору, что с точки зрения имиджа российского государства в 100 раз более позитивно, если такого скандала не будет. Он ответил, что это не ему решать, что у него указание", - заметил Игорь Таро и добавил, что этот инцидент назвали медиа-событием по решению его руководства: "Мои начальники решили поставить это на ленту и ком покатился".

Собеседник агентства отметил, что его выбором было "приехать, сделать небольшой сюжет и спокойно вернуться домой". "Я ничего не нарушал, закон о СМИ Российской Федерации гласит о том, что корреспонденты медиа-организаций, которые действовали ещё во время Советского Союза, освобождаются от обязанности эту аккредитацию оформлять. Эстонское телевидение работает с 60-х годов", - заявил корреспондент ERR.

"Ещё 10 минут назад мы ждали суда, а теперь, я думаю, что ничего не будет. Я получу материал и уеду домой работать дальше, делать свой сюжет. Конечно, он выйдет уже не таким, каким он задумывался вчера", - сказал И. Таро и добавил, что вчера впервые в жизни ему позвонил президент Эстонии, чем журналист, по его признанию, был очень тронут.