Координатор псковского регионального отделения ЛДПР, депутат Псковского областного Собрания Сергей Макарченко стал гостем программы «Двое на одного» в эфире радиостанции «Эхо Москвы» в Пскове. Парламентарий выступил в прямом эфире и дал довольно откровенные ответы на острые вопросы слушателей радиостанции и читателей Псковской Ленты Новостей. С лидером псковского отделения ЛДПР беседовали специальный корреспондент «Эха Москвы» в Пскове Алексей Семенов и обозреватель ЭПИ «Псковская Лента Новостей» Денис Камалягин. Псковская Лента Новостей представляет полную стенограмму прямого эфира, состоявшегося 21 февраля.

Ведущие: Сергей Викторович, добрый день.

Сергей Макарченко: Добрый день.

Денис Камалягин: Хотелось бы задать первый вопрос, начать с вашей новой инициативы и острых вопросов.

Алексей Семенов: Я бы не стал торопиться с острыми вопросами, особенно по оружию. Это меня волнует больше всего, потому что я ближе сижу к Сергею Викторовичу…

Сергей Макарченко: Я сегодня безоружен. (Все смеются)

Алексей Семенов: Я как раз это хотел выяснить. Заточки точно нет?

Сергей Макарченко: Я оставлю это в секрете.

Денис Камалягин: Вернемся к вашим предложениям. Предполагается ввести уголовную ответственность за незаконное проникновение в автомобиль или иное другое транспортное средство против воли находящегося в нем на законных основаниях человека, совмещённое с применением насилия или угрозы его применения, но без цели хищения или угона. И сразу второе: рассматривать любое незаконное проникновение в жилище, совершенное с применением насилия как достаточное основание для применения ответного насилия к нападающему. Я так понимаю, это применение оружия.

Сергей Макарченко: Да. Я объясню, почему возникла такая инициатива. На самом деле, она достаточно востребована. Пока она проходила всякие согласования в нашем областном Собрании, набрала уже 100 000 на сайте РОИ (Российской общественной инициативы – ред.). Люди живо откликнулись. Кстати, это всего лишь третья инициатива, которая набрала 100 тысяч подписей.

По нынешнему законодательству, ничего нельзя сделать, когда человек незаконно проникает в твоё жилище. Во-первых, нет уточнения, что значит твое жилище. Если ты находишься в санатории, это могут воспринять как проникновение не в твое жилище. У нас такая судебная практика. Мы просто уточняем, что это любое жилище, где находится человек в данный момент. Во-вторых, у нас это разрешено в нынешнем законодательстве только при условии непосредственной угрозы жизни. Быстро оценить угрозу жизни достаточно сложно. Поэтому мы предлагаем считать любое незаконное проникновение достаточным основанием для обороны.

Алексей Семенов: Что тогда делать с теми, кто стреляет в школах? Случай в московской школе, который у всех на слуху, или Сергей Пчелинцев, который оказался психически больным. Получается, можно уйти от ответственности в какой-то степени.

Сергей Макарченко: Сергей Пчелинцев не использовал оружие, он использовал нож, который ему вручил непосредственно отец Павел. Достаточно много людей режут ножами друг друга. Если говорить о нарушениях с использованием официально зарегистрированного оружия, они вообще в пределах статистической погрешности. Ноль-ноль какой-то процент.

Была стрельба в школе, но от этого не застрахован никто. Я свое мнение по этому поводу на «круглом столе» высказывал, здесь, прежде всего, вина родителей. Совершенно понятно, что родители относятся к категории сложившейся в последние годы в России «неприкасаемых». Судя по всему, наплевательское отношение к окружающим, к оружию было передано сыну.

У меня тоже есть дома официально зарегистрированное оружие. Я уверен, когда моя дочь вырастет, она не возьмет его и не пойдет стрелять, потому что я сумею ее воспитать таким образом, чтобы этого не случилось. Здесь, прежде всего вопросы к родителям. Вы говорите стрельба в школе. Если говорить о странах, где ношение короткоствольного оружия разрешено, например США, стрельба в основном и происходит в так называемых «зонах свободных от оружия» - в школах, кинотеатрах и так далее. Там, где людям разрешено носить оружие, такие преступления, как правило, очень быстро пресекаются.

Алексей Семенов: Допустим, разрешат людям носить оружие в Пскове. Соблюдать закон будут? Мне кажется, очень сложно заставить русского человека соблюдать какие-то правила, нормы и законы.

Сергей Макарченко: Слушайте, что у нас русский человек, он такой отмороженный? Вы же ездите по дорогам. Намного меньше людей стало превышать скорость, как только ввели нормальные штрафы. Проблема в том, что у нас нет неотвратимости наказания. Если все чётко контролировать, проблем не будет. Закон будет соблюдаться. Преступник 150 раз подумает, прежде чем нападать, если будет знать, что у человека с собой оружие. Статистика показывает, что в странах, где ношение короткоствольного оружия разрешено, преступность намного ниже. За примерами далеко не надо ходить. В Латвии, если не ошибаюсь, процентов на 50 полицию сократили, после того как разрешили оружие. Есть мировая статистика, а говорить, что русские люди какие-то ненормальные… обычные люди, в Латвии такие же живут, разве нет? Я был в Латвии, там латвийскую речь не услышишь.

Денис Камалягин: У вас есть статистика, какой процент населения имеет оружие на руках, нелегального?

Сергей Макарченко: Нелегального? Откуда же я знаю? Ни у кого такой статистики нет. А если говорить о легальном, порядка 5 млн единиц, если не ошибаюсь, находится у людей на руках. Еще раз повторяю: какая-то сотая или даже тысячная процента.

Алексей Семенов: Может быть, это пока закон не введен?

Сергей Макарченко: Я совершенно спокойно прошел процедуру, поверьте, на общих основаниях, без взяток (смеется). Справку, получение разрешения. Я же прошел, не палю во всех подряд. С таким же успехом сейчас человек может получить разрешение на охотничье оружие и ходить стрелять вокруг, как это делал юноша. Представьте, этот парень шел с двумя стволами по улице 7 минут, и никто его не остановил. Это можно понять – я бы тоже не стал подходить к человеку с оружием и спрашивать «куда же ты, такой красивый, намылился»? Если бы у меня был пистолет, возможно, я чувствовал бы себя уверенней и задал бы такой вопрос, либо, может быть, попытался бы даже задержать, не знаю. Статистика говорит сама за себя.

Алексей Семенов: Вы говорили, у вас есть оружие. А какое, зачем депутату областного Собрания огнестрельное оружие?

Сергей Макарченко: Вы какого ответа от меня ждете? Когда начнете обороняться? Да вроде как на охоту ходить. Правда, из меня такой охотник своеобразный. Был я пару раз. Зверя не видел даже.

Алексей Семенов: На кого ходили? Утки, кабан, медведь?

Сергей Макарченко: Кабан, утка. В уток даже стрелял. По мишеням ездил стрелять. Мне кажется нормальной ситуация, когда у мужчины есть некое трепетное отношение к оружию. Оно приятно ласкает руку. Я так понимаю, вы за ужесточение этих законов, а я странно себя чувствую.

Алексей Семенов: Я прямо представляю, как вы приходите после ожесточенной сессии домой, начинаете релаксировать, протирать…

Сергей Макарченко: …Разбирать, собирать, протирать тряпочкой. Да (смеется).

Денис Камалягин: А пока давайте перейдем к инициативам вашего непосредственного начальства.

Сергей Макарченко: То есть, мы перешли к острым вопросам, я так понимаю?

Ведущие: Это еще не самые острые.

Денис Камалягин: Вы долгое время работали в Москве с Владимиром Вольфовичем Жириновским. Насколько нам известно, вы и сейчас периодически встречаетесь. Расскажите, пожалуйста, как ему удается удерживать такое внимание и выдавать на-гора порцию резонансных законопроектов? Мы с собой взяли список интересных инициатив.

Сергей Макарченко: Мне сложно комментировать, каким образом это ему удается. У меня есть мнение на этот счет, но оставлю его при себе. Дело в том, что я работал в аппарате и занимался партийными структурами, законотворческая деятельность Владимира Вольфовича меня касалась мало. Наверное, как-то удается. Он вообще все время фонтанирует идеями.

Алексей Семенов: Давайте прервемся. У нас есть звонок в студию.

Здравствуйте, у меня есть вопрос к вашему гостю. Вы только что говорили, что ратуете за оружие и все в таком духе. А скажите, русским людям вообще нужно оружие? Вы не боитесь, что случится что-то, как на Майдане, вам не страшно?

Сергей Макарченко: Судя по сообщениям СМИ, на Майдане как раз оружие, захваченное в воинской части во Львове, насколько я понимаю. Если что-то такое случится, поверьте, у нас достаточно и нелегального оружия, и легального оружия. Если, не дай бог, случится Майдан, я бы хотел, чтобы у меня было оружие. Не затем, чтобы идти на одну из сторон, а чтобы я мог защитить свою семью. Такие вещи, которые сейчас происходят на Украине, заканчиваются мародерством и грабежом.

Денис Камалягин: Вы сможете выстрелить в человека?

Сергей Макарченко: Вы знаете, я не пробовал (смеется).

Алексей Семенов: Но в утку точно, мы знаем.

Сергей Макарченко: Я даже не уверен, в зверя не пробовал ни разу. Думаю, что при непосредственной опасности для моей семьи, конечно смогу. А что я буду делать, смотреть?

Алексей Семенов: Вернемся к разговору о личности Владимира Вольфовича.

Денис Камалягин: Он в последнее время опять будоражит общественность, например, сейчас, видимо, внимательно смотрит Олимпиаду - призвал решить вопросы конькобежного спорта с Плющенко, и хоккей он тоже комментирует. Теперь новый скандал по квартире в Дубае у его сына. С одной стороны, это вроде как плохо. С другой, опять играет на пиар Владимира Вольфовича.

Сергей Макарченко: Каким образом?

Денис Камалягин: О нем говорят, это самое главное. Разве нет?

Сергей Макарченко: Да, как раз это слова Владимира Вольфовича - любое упоминание в прессе - это хорошо, кроме некролога. Я никак не могу прокомментировать наличие или отсутствие квартиры в Дубае, потому что, честно говоря, просто не знаю - есть она или нет. Если есть, конечно, это плохо, это запрещено законодательством. Конечно, я бы хотел сказать: «Вот сейчас правоохранительные органы разберутся, мы все узнаем». К сожалению, не могу такого сказать, потому что знаю, как разбираются наши правоохранительные органы. Сам отписки от них получаю. Даже не знаю, как комментировать.

Денис Камалягин: Квартира в Дубае, по-вашему, непатриотично для депутата?

Сергей Макарченко: это крайне непатриотично для депутата, это очень плохо. Поэтому я очень надеюсь, что ее нет. Пока мне очень хочется верить Игорю Владимировичу, который говорит, что ее нет. Что там будет, посмотрим. По крайней мере, я не собираюсь покупать квартиру в Дубае.

Денис Камалягин: Сергей Викторович, насколько мне известно, вы, как выражается другой депутат Игорь Савицкий, как «приличный муж», возили жену рожать в Эстонию. Так ли это? Почему?

Сергей Макарченко: На самом деле я как приличный муж собирался везти жену рожать в Эстонию. Но желания беременных женщин не предугадать. Буквально в последний день она сказала, что никуда не собирается, и уведомила меня, когда ехать было уже поздно. Рожала она в нашем роддоме, поэтому так получилось - я вынужденный патриот (смеется).

Алексей Семенов: Ощущения?

Сергей Макарченко: Теперь я могу говорить, что я патриот, и моя жена рожала здесь. Даже Андрей Анатольевич Турчак меня поздравил и, если помните, поблагодарил, что жена рожала в нашем перинатальном центре. С другой стороны, я жалею, что мы не поехали рожать в Эстонию. Уровень абсолютно разный, это все знают.

Говорить о патриотизме? Давайте будем патриотами, ездить на повозках на лошадях или, еще хуже, на «Ладе Калине». Патриотизм - это не значит, что ты должен испытывать все сложности со страной. Это значит хотеть, как там. Если в Эстонии хорошо… Патриотизм - это мой дом, моя семья, моя улица, мой город и уже потом моя страна. Человек, который, сидя в Пскове, рассуждает о Курилах, например, не патриот, он горлопан. Поэтому я хочу, чтобы моей семье было хорошо, хочу, чтобы здесь было так же, как там. Я не собираюсь жену заставлять страдать.

На самом деле все оказалось не настолько страшно, как я думал. Наш перинатальный центр справился с задачей, все было неплохо. Хотя я был лишен возможности, например, находиться с женой в семейной палате с первого дня. Я по старинке чего-то-там в окно орал. Слава Богу, сейчас орать не надо, можно по мобильному телефону поговорить, но все это, конечно, дикость.

Алексей Семенов: Хочется вернуться к личности Владимира Вольфовича. Мне кажется, мы недолжным образом уделили ему внимание. Хочу зачитать несколько анекдотичных, по моему мнению, законопроектов – увольнять толстых депутатов и чиновников.

Сергей Макарченко: В связи с этим вопрос, почему я с себя полномочия не сложил, да? (все смеются)

Звонок в студию: В Пскове сейчас обсуждается строительство нового перинатального центра. Как вы относитесь к этому? Это решит проблему рождаемости в Псковской области? Перестанут отсюда уезжать рожать в другие страны, в Эстонию, например?

Сергей Макарченко: Не знаю. Не могу сказать, что нынешний перинатальный перенаселен, просто условия надо нормальные создавать. Не перестанут, пока не будет такого отношения к роженицам и к отцам новорожденных, как в Эстонии. Пока не будет возможности находиться в семейной палате, хотя бы встречаться вживую нормально, а не в окно орать, думаю, все равно будут ездить туда. Вопрос не в том, что там лучше или хуже. Вопрос в отношении. У нас врачи одни и те же, что в Тарту, что в Пскове – из Тартуского университета. Само отношение к людям везде такое, не только в здравоохранении.

Алексей Семенов: Помню мнение небезызвестного врача скорой помощи и депутата Псковской городской Думы Артура Гайдука, который сказал, что «в Пскове к роженицам относятся, как к свиньям».

Сергей Макарченко: Ой, у нас в Пскове как к свиньям относятся к подавляющему большинству населения. Почему к роженицам должно быть другое отношение?

Алексей Семенов: К вам тоже?

Сергей Макарченко: Ко мне относятся, как к ничтожеству. Я вот думал, сейчас как изберусь депутатом, как начну острые вопросы поднимать, проблемы решать и так далее. Такие же отписки получаю, только на более красивых бланках и в установленные сроки. Хамят также как остальным. У нас отношение к больным такое же. Надо менять всю систему в корне.

Звонок в студию: Добрый день, меня зовут Елена. Тема, которую вы сегодня поднимаете, очень нужна, ее надо обсуждать. Есть темы, которые нас всех очень беспокоят, от рассмотрения этих проблем зависит жизнь всего нашего народа в целом. Скажите, рассматривается ли партией ЛДПР развитие экономики нашей страны? Что будет сегодня – завтра с экономикой, с промышленностью? Как вы рассматриваете этот вопрос внутри партии и на уровне Псковского областного Собрания? Спасибо.

Сергей Макарченко: Глобальный вопрос. На самом деле, не очень знаю, что происходит внутри партии на уровне Москвы. Вопрос не совсем по адресу, я депутат Псковского областного Собрания. Делается недостаточно для того, чтобы развиваться.

У нас были так называемые тучные годы. Когда нефть хорошо стоила, деньги лились рекой. Государство вместо того, чтобы освобождать бизнес от налогового бремени, позволять развиваться, тупо тратило все эти деньги на социалку. По сути, получалось, что 50% всех зарабатываемых денег тырилось, 50% давалось на прокорм народу. Впору вводить статью за тунеядство – у нас ни люди не работают, ни эти денег воровать меньше не хотят. Получается, сейчас денег начинает катастрофически не хватать. И рубль сейчас падает, денег на обещания предвыборные не хватает, поэтому ну что? Напечатаем.

Алексей Семенов: А парламентарии все жиреют и жиреют…

Сергей Макарченко: Я видимо из тех же денег… это мы возвращались к инициативе Жириновского.

Алексей Семенов: Я хочу дословно процитировать, что он сказал. «Я придумал, что мы, ЛДПР, не левые и не правые, мы все керлингисты. Это партийная игра ЛДПР, все занимаются керлингом». Наверное, поэтому, я так полагаю, Владимир Вольфович предполагает, нужно скидывать до 80 килограммов вес.

Сергей Макарченко: Для начала нужно построить зал для керлинга в Пскове.

Алексей Семенов: Вы тоже керлингист?

Сергей Макарченко: Нет. Видимо, исходя из этих инициатив, я должен срочно похудеть и заняться кёрлингом. Хотя бы правила для начала, выучить, которые я катастрофически не понимаю. Вы мне можете еще много инициатив начитать, я хотел бы отнести эти вопросы к интимным и больше на них не отвечать.

Алексей Семенов: Вы имеете в виду про нормативно-половую жизнь четыре раза в год?

Сергей Макарченко: Я про все вопросы, связанные с Владимиром Вольфовичем. Он всегда выделялся на фоне Государственной Думы. Чего вы хотите от него, когда вся Госдума начала принимать совершенно непонятные законы? Иногда кажется, у нас все настолько в стране хорошо, что они думают, куда время перевести, как отменить или ввести промилле. Рассматривают все, что угодно, митинги запретить – разрешить, но из наболевших вопросов практически ничего не решается. На фоне таких законодательных инициатив сложнее выделиться. Приходится делать более эпатажные заявления.

Звонок в студию: Сергей, меня зовут Константин, мы с вами встречались в поселке Чернево Гдовского района. Собираетесь ли вы и ваша партия принять участие в традиционном Черневском марафоне? Вы это расцениваете как политический ход или для вас это просто участие в соревнованиях? Самый главный вопрос – в Гдовском районе нет элементарных условий для занятия детей и взрослых футболом, волейболом, игровыми видами спорта. Нет раздевалок, душевых. XIX век, примерно такой уровень. Может быть, стоит в области заняться нашим районом? Более убогой материальной базы, чем в Гдовском районе, я не встречал нигде по Российской Федерации.

Сергей Макарченко: Здравствуйте, Константин. Я думаю, на самом деле вам было проще позвонить мне на телефон, вы же его знаете. Мы собираемся участвовать, объем участия мы с вами обсудим после. Я вас наберу на следующей неделе, что и собирался сделать.

Если говорить о спортивной базе, нельзя говорить что Гдовский район хуже других. У нас вообще в районах с этим большие сложности. Если не брать город Псков, где что-то есть, Великие Луки, я даже вспомнить не могу больше. Ну, в Локне есть бокс. Проблема спортивной базы существует в области везде. Конечно, нужно что-то решать. Не думаю, что что-нибудь изменится в ближайшее время, потому что тяжелый бюджет и все остальное и у нас как обычно забудут про спорт, как обычно. Хотя вложения в образование и здоровье нации первоочередные, про это вспоминают в последний момент.

Денис Камалягин: Сергей Викторович, вы немного пытались дистанцироваться от инициатив Владимира Вольфовича, и у меня возникает вопрос – вам бывает неудобно, стыдно, что вы член ЛДПР?

Сергей Макарченко: Что значит дистанцироваться? Я не принимаю участие в законотворческой деятельности Владимира Вольфовича, поэтому, что мне там дистанцироваться? Бывает ли стыдно? Я координатор ЛДПР, выполняю некоторые указания из Москвы. Но, наверное, все-таки отвечаю, прежде всего, за себя и свою деятельность. Поэтому нет, мне ни разу не было стыдно. Был момент по одному из голосований, где я пошел против партии. Если бы я тогда все-таки выполнил указание партии, мне было бы стыдно. Поскольку я этого не сделал, чувствую себя достаточно комфортно.

Алексей Семенов: Давайте перейдем к вашей депутатской работе. Как вы оцениваете сегодняшнее состояние дел в областном Собрании? Наблюдая за вашей работой в ходе сессий в областном Собрании, возникает ощущение, что вы экстрасенс и провидец. От вас часто можно услышать фразу: «Давайте голосовать, все уже решено, предрешено, будущее известно заранее».

Сергей Макарченко: Я просто реалист и понимаю, что перед сессией собирается фракция «Единая Россия», к ним приходят чиновники разного уровня, они сидят со списком вопросов, решают, где и как голосовать. Предугадать, как будет голосовать каждая из оппозиционных партий, достаточно просто. Поэтому все эти разговоры зачастую – просто возможность попиариться. Есть такие вопросы, где это мне кажется излишним. Условно говоря, когда бюджет две недели обсуждается, каждый все уже сказал, что мог, на новостной ленте или телеканале, я не вижу смысла сидеть и еще раз обсуждать это при голосовании. Я знал до одного голоса, какой будет результат.

Алексей Семенов: Один из читателей ПЛН спрашивает, с кем из депутатов вы общаетесь вне стен парламента. Продолжу этот вопрос, от себя хочу спросить. Насколько хорошо вы в принципе знаете коллег с человеческой точки зрения. Например, один ваш коллега отрастил бороду и, по мнению некоторых журналистов, стал похож на Доктора Хауса. Может быть, вам не мешало усы отрастить?

Сергей Макарченко: Да не хочу я усы отращивать. Не думаю, что это что-то изменит. Бороду я тоже заметил, сходство с доктором Хаусом вы мне подсказали. Прежде всего, я общаюсь с представителями коллег из своей фракции. Общаюсь и с коллегами из других фракций, в меньшей степени с фракцией «Единая Россия». Хотя я хочу покаяться - у меня есть друг из фракции «Единая Россия». Не буду его сдавать, в данном случае это ему повредит, а не мне.

Звонок в студию: Меня зовут Александр. Насколько я знаю, Сергей Викторович участвовал в выборах главы района и проиграл. Не обидно? Будет Сергей Викторович еще куда-нибудь баллотироваться?

Денис Камалягин: Нас опередили, мы тоже включимся в беседу. Начнем с Псковского района.

Алексей Семенов: К сожалению, там всего лишь 400 голосов, даже не процентов. (Все смеются)

Сергей Макарченко: У нас не могло быть больше 146%. На самом деле жутко обидно, потому что я вырос в Черехе. Мне было жутко обидно, что участок в Черехе дал нынешнему главе района на 9 голосов больше, чем мне. Можно сколько угодно говорить, что у нас нет таких финансовых средств. Я действительно никаким образом не контролировал ход голосования. Как вы помните, случилась трагедия в Пустошке. Я не выставил наблюдателей, мне было не до выборов. Это все не причина. Это моя вина. Наверное, я недоработал. Наверное, я как-то не так работал. Буду ли я баллотироваться в дальнейшем? Не знаю.

Денис Камалягин: Журналисты пишут, что вы можете выставить свою кандидатуру в Гдовском районе 14 сентября. Это так, не так, думаете ли вы?

Сергей Макарченко: Я могу все, что угодно, на самом деле. Я очень непредсказуемый (смеется). Не исключено что я и на выборы губернатора пойду, а то меня некоторые списали со счетов. Как партия скажет - так и я и сделаю.

В любом случае, о моем участии в выборах главы любого из районов Псковской области еще рано говорить, пока не утверждён кандидат от ЛДПР на выборы губернатора.

Денис Камалягин: Почему партия так затянула с решением, ведь практически все партии уже огласили своих кандидатов?

Сергей Макарченко: Я не могу сказать, почему так затянула. Насколько я знаю, в других регионах такая же ситуация. Поэтому что-то ждут, что-то решают. Как высший совет скажет, так и я сделаю.

Денис Камалягин: Продолжим тему Псковского областного Собрания. Много разговоров было на рубеже 2011/2012 годов о консолидации оппозиции. Это было связано понятно с чем – суды, партии были сняты с выборов. Тогда произошло какое-то объединение, это было недолго. Обсуждался вопрос, насколько эта консолидация возможна и в будущем, но ни вы, ни КПРФ, ни «Яблоко» сейчас не сильно сотрудничаете. С чем это связано? С претензиями из Москвы? Или вы не смогли ужиться как лебедь, рак и щука?

Сергей Макарченко: Это целый комплекс проблем. Не могу сказать, что консолидация развалилась, но тесного сотрудничества, конечно, нет. Это связано с личными амбициями лидеров фракций, в том числе, с моими – я не перекладываю ни на кого вину – и с установками Москвы, в какой-то степени, если говорить о нас. Конечно, это не мешает где-то консолидироваться, но очень сложно на самом деле.

Я это понял в самом начале, когда в том числе и моими усилиями была консолидация. Поскольку две остальные партии относились друг к другу с небольшим предубеждением. На каких основаниях объединяться? Кто-то хочет в зависимости от количества депутатов, самую маленькую фракцию такое, естественно не устраивает. Сколько людей столько и мнений, а тут несколько руководителей фракций.

Алексей Семенов: К нам на сайт поступил несколько пикантный вопрос, но мы не можем его не задать. Некто под ником «Крамер» спрашивает «Вы не считаете, что депутату, тем более возглавляющему региональное отделение крупной партии, негоже тусоваться в ночных клубах рядом с пьяными малолетками?». Крамер также добавляет, что он сам малолетка, часто бывает пьяным и рядом с вами пьяный тусовался.

Сергей Макарченко: Рядом со мной пьяный тусовался? (задумчиво). Кто ты, Крамер (смеется)? Я не считаю зазорным находиться в ночных клубах, если я сам не являюсь пьяной малолеткой. Что в этом такого, я не понимаю? Просто хотелось бы знать, что значит «рядом»? Находится рядом? У меня, честно говоря, среди друзей нет пьяных малолеток. Естественно, я хожу не один, с супругой, с друзьями, но… хотелось бы на Крамера посмотреть. Что касается рядом – у меня под окном иногда поют пьяные малолетки, что же это, моя вина? В любом случае хочу сказать Крамеру: прекращай быть пьяной малолеткой, в спортзал лучше запишись.

Алексей Семенов: Может быть, привет передадим?

Сергей Макарченко: Привет, тебе Крамер (смеется).

Алексей Семенов: Еще один вопрос с сайта «это вы взломали офис Брячака?», спрашивает Рада.

Сергей Макарченко: Естественно, конечно. Вы ж знаете, что все сосредоточие работы «Справедливой России» находится в Печорах. Естественно, мне это очень сильно не давало покоя, и вот я стырил чайник у него, чтоб парализовать работу штаба.

Денис Камалягин: Возможно, не у всех есть чувство юмора, хочу сказать, что Сергей Викторович иронизирует.

Алексей Семенов: А может быть, и нет.

Сергей Макарченко: А если честно, я не понимаю, зачем столько шума. У меня стырили ноутбук, я и даже в милицию не стал обращаться, чтоб лишний раз к своей персоне внимание привлекать. А зачем поднимать шум? По всем приметам это какие-то ребята себе на водку воровали. Говорить о том, что у него украли обращения граждан… Я не знаю, может, там в Печорах валюта такая, там за обращения граждан в магазине отовариваться можно. Мне это кажется даже не полубредом, а полнейшим бредом. Подал заявление в милицию и давай жди результатов. А кричать что это угроза… как бы еще поугрожать Олегу Михайловичу, кроме как своровав у него чайник и ксерокс?

Денис Камалягин: Сергей Викторович, хотелось бы узнать, как вы сработались с действующим губернатором. На носу назначение исполняющего обязанности губернатора главы региона (беседа состоялась 21 февраля – ред). Как вы оцениваете пятилетку Андрея Турчака, какие плюсы видите?

Сергей Макарченко: Я не люблю повторяться, поэтому все время всех на сессиях подгоняю. Ничего хорошо в этом не вижу. Любому руководителю надо знать, что народ, прежде всего, видит негатив, несмотря на то, что Машкарин называет таких Полесовыми. Реально так и есть. Но если у тебя стоит разваленная набережная, по которой уже 2 года должны гулять люди, тебе это будут припоминать в любом случае.

Если учитывать что на «Золотой набережной» работали аж 4 января, так быстро-быстро все делали и копали, я понимаю, что набережную можно было закончить досрочно. Как пятилетку в Советском Союзе. Поэтому я вижу очень много минусов, прежде всего, кредиты. Сколько угодно можно говорить про Ледовый дворец, но что толку с него, если звонят с Гдова и говорят, что у них вообще ничего нет? У нас же люди не только в Пскове живут. Поэтому это кредиты, это туркластер со всеми его проявлениями, с дикими тратами и недостроенными набережными. И «ДЭУ1», «ДЭУ3», но это мой больной-больной вопрос.

Денис Камалягин: Хотелось бы спросить о политическом будущем. Во время одной из наших бесед в определенный период вы даже раздумывали – оставаться в политике, оставаться в ЛДПР. Сейчас какие планы, какие задачи перед собой ставите в этом смысле?

Сергей Макарченко: На самом деле, был такой период, он связан с той самой аварией. Немного по-другому, конечно, я тогда стал смотреть на вещи. Планы? Еще 2,5 года я депутат. Несмотря на то, что мы говорили, что к депутатам отношение как к роженицам, я понимаю, что на самом деле мои заслуги какие-то мизерные. Пару бабушек я помог положить в больницу. Одну аж через целого замгубернатора, бред! Я приезжаю в Середку, мне бабушка начинает жаловаться, я ее начинаю через районную администрацию класть в больницу…

Денис Камалягин: Пешеходный переход.

Сергей Макарченко: Пешеходный переход, который никак не могу доделать. Что-то мне удается делать, кого-то мне удается в страхе держать своими «разоблачениями». В кавычках, потому что ничего до конца не доходит, и я тоже в итоге отписки получаю. Пока я буду депутатом. Что будет потом, я пока не знаю.

Денис Камалягин: Сюрприз будет.

Сергей Макарченко: И для меня тоже, подозреваю (смеется).

Алексей Семенов: Хочу задать еще один вопрос с нашего сайта, наверное, заключительный. «А вам ваш партийный гусар-казак в кожаном плаще плеточку-нагаечку преподнес?». Я так понимаю, имеется в виду руководитель псковского городского отделения

Сергей Макарченко: … я понимаю, о ком идет речь

Алексей Семенов: Руководитель псковского городского отделения Игорь Иванов.

Сергей Макарченко: Не представился человек, я хочу разочаровать его. У меня очень негативное отношение к казачеству и казакам. Я не против, пусть кто угодно этим занимается. У меня нет таких условий: состоишь в партии ЛДПР, значит, не должен быть казаком.

Я очень негативно отношусь к казакам. Искренне говорю, что считаю их ряжеными. Причем не только псковских, я их и на Кубани насмотрелся и в Ростове. Я очень много ездил по югу. Вот, история с «Пуси Райт» (Pussy Riot) лишний раз это доказала. Какие бы они ни были, какое право ты имеешь доставать нагайку и бить? Знаете, недавно вычитал где-то в «Твиттере»: «казаки поехали бы на майдан, но там страшно». Было бы не страшно, поехали бы обязательно.

У вас, у казаков на самом деле столько проблем на юге с теми, кто с гор спустился с «тожероссиянами». В Кущевке вы не наводите порядок. В Ставрополе вас вообще насилуют, помните эту историю? Но при этом вы очень неплохо справляетесь с женщинами, ну, или, по крайней мере, с особями женского пола.

Денис Камалягин: Не отпустим вас на Кубань. Все-таки есть псковский генерал-атаман и он депутат Пыталовского районного Собрания от ЛДПР. Как вы оцениваете свою команду, в которую входят генерал-атаманы, националисты, купающиеся в проруби, ходящие с националистами и прочая политическая компания?

Сергей Макарченко: Давайте начнем с того, что националисты, купающиеся в проруби, в общем-то, не члены ЛДПР. Еще раз говорю: мне безразлично, чем человек занимается. По поводу националистов в нашей команде. ЛДПР всегда придерживалась несколько националистической позиции, и я сам местами националист, наверное.

Денис Камалягин: Не либерал?

Сергей Макарченко: Нет. И не демократ (смеется). Националисты бывают разными, я например не такой, который в прорубь ныряет. У меня несколько иное видение. Но мы сотрудничаем с любыми силами, которые не призывают убивать людей, которые не кричат «кто не скачет тот москаль» и так далее. В обычной жизни ты можешь быть хоть генералом. У тебя может быть хоть шведская семья, только бы об этом никто не знал. А когда мы узнаем, мы вас выгоним (смеется).

Алексей Семенов: Олимпиаду смотрите?

Сергей Макарченко: Частично.

Алексей Семенов: Так же как Владимир Вольфович бурно реагируете? Также негативно?

Сергей Макарченко: Вы знаете, тут один из молодогвардейцев выложил скриншот моего твиттера…

Денис Камалягин: Непечатного.

Сергей Макарченко: Да, именно так. Когда я увидел что Плющенко снялся с олимпиады и при этом не отменил свои коммерческие выступления в Самаре… Как еще я к нему должен относиться? Я отношусь к нему как предателю и ренегату. Хоккей меня тоже «порадовал», хотя именно такого я и ожидал. Вот спасибо нашим фигуристкам и американскому сноубордисту.

Денис Камалягин: Хотелось спросить про соцсети. Вас часто называют псковским Навальным, хотя я знаю, вы это и не любите.

Сергей Макарченко: Меня и «Сноуденом» называют, на ПЛН, между прочим.

Денис Камалягин: А где вы прячетесь?

Сергей Макарченко: И какие такие «военные секреты» я выдаю, да? Интересно.

Денис Камалягин: Как вам помогают ЖЖ и соцсети?

Сергей Макарченко: Помогают, это неплохая обратная связь с людьми. Почему нет? Мой ЖЖ заведен в период жуткой информационной блокады, которую мне устроила наша любимая администрация области. Чтобы хоть как-то докричаться до людей, я завел живой журнал. Но я его не бросаю. К сожалению, сейчас мне стали сливать меньше компромата. Я даже не понимаю почему. Люди! Все кто меня сейчас слышит, несите - любой компромат опубликую! Я всегда готов принять и озвучить.

Это моя форма отчета перед избирателями. Я туда выкладываю ответы прокуратуры, мои действия и так далее. Всегда можно проследить, чем я занимаюсь.

Алексей Семенов: К своим коллегам заходите в «Фейсбук», «В Контакт», лайки им ставите? В игнор ставите?

Сергей Макарченко: Я вообще мало страдаю «лайками». Есть люди, которых я не комментирую, из тех которые выкладывают скриншоты и все.

Камалягин: Наше время истекло. Спасибо Сергей Викторович мы вам желаем не терять связи с избирателями.

Сергей Макарченко: Как-то быстро все закончилось, как одна минута пролетела. Вы очень приятные собеседники, спасибо.

Прослушать аудиозапись можно здесь.