«Мы, сообщество будущих матерей, сильно шокированы...» На очередной нелепый случай смерти младенца в Псковском перинатальном центре откликнулись женщины, которым проще и страшнее всего представить себя на месте той - несчастной, отфутболенной, потерявшей в результате элементарного невнимания медперсонала ребёнка. Между прочим, первенца.

Пациентка, вышедшая из роддома без кулька на руках, написала руководству ППЦ жалобу. В ночь с 23 на 24 мая, будучи прямо совсем на сносях и находясь в медицинском учреждении, почувствовала боли в животе. Обратилась на сестринский пост. Сестра отправила «отдыхать» – «схватки не проспишь», не морочь голову на ночь глядя. Роды у барышни первые, «как должно быть» - не знает, поэтому послушалась. Пациентку никто не осмотрел, пока не заступила на пост другая сестра.

Увы, в таких вопросах всё слишком хрупко, считанные секунды могут играть фатальную роль, и назад ничего не отмотаешь. Ребёнок этой женщины не живёт на белом свете. Дай Бог ей сил, чтобы лечить эту страшную рану.

Однако кто даст сил - прежде всего моральных - нашему здравоохранению, чтобы оно приблизилось к своему предназначению? Кто починит и вылечит его до вменяемого состояния, чтобы было не страшно ехать в роддом? Я вспоминаю свой экспириенс - мне было не столько страшно, сколько любопытно: что же это такое, как оно всё будет? В ту ночь я была в предродовой одна - компанию мне составляла только акушерка, которая присела на кушетку и со словами: «Давай ты сама, а потом меня разбудишь», - натурально уснула.

Я не в обиде, честно. Я понимаю, что медперсонал устаёт и не высыпается и вообще, не обязан прыгать вокруг и лобызать меня в пламенеющие места, чтобы мне было легче. Толика некоторого равнодушия и пофигизма со стороны окружающих здесь даже полезна - она придаёт некие силы в этом нелёгком женском деле, не даёт расслабиться, не позволяет начать жалеть себя. Пока я звала «эй, сестра, можно водички?» - даже развеялась как-то. На кесарево в операционную акушерка провожала меня с искренней радостью: я ведь практически «отпустила» её спать. Но если бы моя ситуация оказалась критичной - такой же критичной, как ситуация этой, потерявшей первенца, женщины?

Перинатальный центр пережил затяжной ремонт, не прерывая своей работы. Получил какое-то оборудование - нам, простодушным пациентам, говорят, что «современное» и «лучше всех». Руководители региона лично выселяли из обновлённых коридоров и палат заведения неугодные страхолюдные тумбочки, по нелепой случайности затесавшиеся в ряды нового инвентаря. На всё это шли деньги - федеральные, областные. Роддом даже получил новое руководство. Казалось бы, вот они, новые рельсы - только едь. А статистика, которая даёт один-два нелепых смертных случая в год, так и продолжает их давать.

Это те случаи, которых могло бы не быть. Мы не говорим о случаях рождения больных детей, которые тоже проходят через роддомовский конвейер и дают гибельный осадок в решете статистики. Мы говорим только о невнимании, глухоте, нежелании вникнуть в ситуацию, которые в буквальном смысле убивают - мать, дитя, или обоих вместе.

Чтобы исключить этот «фактор невнимания», чтобы быть спокойными за себя и своё потомство, псковички едут рожать за границу. Нам близко, и мы почти легко с пузом наперевес преодолеваем эти невеликие километры. Эстония и Белоруссия - советы и рекомендации из самых первых рук по выбору роддома на «той стороне» в интернете найти легче лёгкого. А иногда достаточно просто поспрашивать у подружек...

В эфире радиостанции «Эхо Москвы в Пскове» уполномоченный по защите ребенка Дмитрий Шахов заявил, что из примерно 7000 новорождённых псковичей порядка 600 появляются на свет под присмотром иностранных акушерок, по ту сторону государственной границы. Это даже не каждый десятый - это всего лишь примерно 9% детей. Ерунда, спишем на причуды беременных с незатиснутым семейным бюджетом и пускай ездят?

Нет, не ерунда. Траты на организацию «эстонских» родов для семьи ощутимые, но не заоблачные - по среднему, очень округлённому и примерному, прейскуранту это спокойствие и удовольствие обходится в 80 тысяч российских рублей. Эту сумму не так и сложно накопить, её можно взять в кредит: при определённом уровне материальной стабильности и благосостояния рассчитаешься, не увязнешь. Но все 600 родильниц, каждая из которых платит эти «усреднённые» 80 тысяч, переводят в год за зарубежные медицинские услуги уже вполне весомый «транш» - 48 000 000 рублей. 48 миллионов!

Это уже соизмеримо с тратами на то хвалёное «современное» медицинское оборудование, которое должно нас спасать, но спасает не всегда. Каким бы современным оно ни было, оно не может лечить без доктора, оно - кусок железа с вкраплениями пластика и чего там ещё без внимательного профессионала. В этой формулировке – «внимательный профессионал» - равно важны обе части... На какие деньги и где купить этих людей, как вкачать уже работающим недостающее внимание - этих вопросов модернизация в нынешнем её виде, увы, так и не решила.

Крошку надежды даёт только одна почти незаметная деталь, на которую в тексте жалобы можно и не обратить внимания. Но можно и обратить: «И только утром другая, МОЛОДАЯ медсестра...» - пишет женщина. Пусть эта молодая медсестра не заматереет и не обрастёт грубой шкурой.

Александра Фролова