В конце января ушел из жизни известный псковский хореограф и преподаватель Юрий Колючкин. Он воспитал не одно поколение ярких талантливых балетмейстеров. Юрий Иванович создал ряд пособий по режиссуре балета, долгое время был руководителем многих ведущих танцевальных коллективов города, в частности, ансамбля «Сказ». Сегодня о талантливом постановщике танцев вспоминает журналист, постоянный автор Псковской Ленты Новостей Игорь Докучаев.

В судьбе Юрия Колючкина много случайностей. И две самые значительные, которым псковичи должны быть благодарны: та, что он пришел хореографию, в танец, и та, что занесла его в Псков.

Человек-случай

Несмотря на многочисленные возможности и соблазны уехать в другие города и страны, куда его неоднократно приглашали работать – Колючкин остается верен Пскову теперь уже навечно. «Я уже настолько привык к городу, настолько влюблен в свою Россию, что могу побыть там (за пределами страны – авт.) какое-то небольшое время, и тянет домой. Причем, именно в Псков, несмотря на то, что моя родина – Астрахань», - как-то откровенничал он. Колючкин, действительно, человек с юга. И, наверное, поэтому такой открытый, непоседливый, не представляющий себя без коллектива, без друзей, без движения, без танца. Хотя, по его мнению, такое состояние зависит еще от одной составляющей – от желания сделать что-то интересное. «Знаменитый французский комик Луи де Фюнес в жизни был скучный, даже мрачный человек, а в фильмах он преображался, был смешным и веселым... Или российский режиссер Марк Захаров - внешне скучноватый и молчаливый человек, а в своем творчестве он совсем другой». У Юрия Колючкина желание сделать что-то для того, чтобы люди улыбнулись, засмеялись, приободрились, вдохновились – присутствовало постоянно. И не только в жизни, но и в том, что он делал для сцены и на сцене. Поставленных им танцев без юмора и здорового задора вспомнить сложно. Иногда, можно было поймать его внимательный взгляд – изучающий, наблюдающий за обычной жизнью, за людьми, и потом он просто переносил эти сюжеты и образы в танец. Именно поэтому персонажи его танцев такие знакомые и близкие большинству зрителей. «Не люблю просто «голый» танец ради танца. Я приверженец актерства и хочу, чтобы танцы отличались актерской игрой, которая могла бы раскрыть характеры героев. Это меня притягивает, всегда должен быть какой-то подтекст».

Учитель танцев

Его танцы известны сегодня в большом танцевальном мире, ученики работают в разных краях, и странах. И уже не вызывало удивления тех, кто был с ним рядом, когда даже в далеких от Пскова городах, на юге или на севере, в академических залах или на фестивальных площадках, всё начиналось с того, что Колючкина ищут какие-то девушки, женщины, дамы. Они чмокают его в колючую от щетины щеку и, улыбаясь, щебечут о своей жизни, о танцах, об удачах и ошибках. Ему было приятно такое внимание, над которым поначалу завистливо подшучивали коллеги-артисты. Приятно не только потому, что женские поцелуи мужчине по определению доставляют удовольствие. Это ему говорило о том, что все его старания не напрасны: за столько лет преподавания он смог вселить танец в души, сердца и разум многих. Оставаясь при этом скромным преподавателем, по сути, учителем танцев.

А ведь в стены Псковского культпросветучилища, позднее ставшего областным колледжем искусств, он попал все также случайно. После московского института метнулся в один город, в другой, но нигде молодому специалисту с женой и маленьким сыном не предлагали жилья. А в городе на Великой реке ему сразу пообещали дать квартиру. Обещание городские власти того, советского времени, выполнили четко – жильем обеспечили. И молоденький хореограф пришел работать балетмейстером в Русский народный хор и преподавателем в культпросветучилище. И на протяжении долгих десятилетий продолжал ковать в этих стенах свое танцевальное воинство… «Большинству кажется, что это легко и просто, работа не пыльная и не требуется физически вкалывать. Но это неправда. Прежде, чем танцор возьмет какое-то нужное движение, ему нужно его сто раз показать...», - и раз за разом Юрий Иванович шел показывать. Как-то я спрашиваю его: не обидно, что вы тут, в небольшом городе, и с маленьким искусством всю жизнь дело имеете? А он спокойно и очень серьезно отвечает: «Жизнь так сложилась, что я несу танец именно в народ, и мне за это не обидно. А делить искусство на маленькое и большое – нельзя. Искусство есть искусство, если оно настоящее, и таким остается и в столицах, и в регионах». Он делит только танцы: на большие и маленькие, на миниатюры и сюиты. И именно поэтому, его ученики сегодня работают и на больших сценах, и в маленьких сельских клубах – и везде создают искусство. И если они не скатились, не стали думать, как ремесленники, то это их искусство становится настоящим.

Искусство по Колючкину

Колючкин – это заводной ключ, который питал энергией многих. Ему всегда было мало оставаться только учителем танцев, ему надо ставить номера, придумывать образы, видеть, как его замыслы воплощаются на сцене, на фестивальных площадках. Часто он во сне получал готовый танец, просыпался среди ночи и записывал танец на бумаге. Чтобы видеть свои танцы на сцене, он и танцевальной группой Русского хора руководит, и танцорами ансамбля «Сказ», в который пришел в 1987 году по приглашению своего друга Виталия Румянцева. С тех пор много воды утекло, ушел в иной мир Виталий Румянцев, менялись другие руководители «Сказа», но Юрий Иванович оставался бессменным балетмейстером коллектива. «В пику нам, особенно после внезапной смерти Виталия в 1990 году, в Пскове создавались многие другие коллективы – но их сейчас нет, давно не существует. А «Сказ» живет и здравствует. Есть у нас люди, которые с первого и до сего дня в коллективе - Нелля Стрельникова 38 лет в оркестре, - с гордостью говорил год назад Юрий Иванович. - Мне отрадно, что уже началась семейная преемственность: родители играют, танцуют и уже приходят их дети - вот на домре мама играет, а за ксилофоном ее дочка. Очень отрадно, что Константин Абабков, который сейчас является художественным руководителем коллектива – воспитанник ансамбля, пришел к нам лет в одиннадцать, начал играть, выучился и стал руководителем. И на любом концерте заметно, что это ведущий человек, душа коллектива. И я уверен, что «Сказ» будет существовать, пока есть в ансамбле такие люди – продолжатели дела Виталия Румянцева. И танцевальной группе, и оркестру, и вокалистам есть куда развиваться, куда расти – творческих задумок очень много: и у Кости Абабкова, и у меня. Надеюсь, до ста лет ансамбль точно проживет».

После 90-го года Колючкин «нянчился» с ансамблем, как родитель с ребенком. Возил всех к себе на дачу, приглашал в крохотную квартирку на Рижском проспекте. Ругал, мирил, выслушивал, смешил, иногда просто переживал внутри себя, радовался победам и успехам. И при этом оставался одним из всех, был артистам другом и товарищем, ничем не выделяясь из коллектива. Разве что светлыми брюками и шейными платками – белые, ясные цвета – это его. Видимо, элегантность и оригинальность в облике настоящие хореографы воспитывают с детства, как часть собственного образа. Хотя Колючкин – это не та фамилия, чтобы поражать только элегантностью – эпатажных моментов в его жизни было предостаточно, когда незнакомые с ним люди могли долго пребывать в недоумении от его выходок… Но тут – фамилия обязывает. Зато теперь воспоминаний на годы вперед накопилось.

Он любил ансамбль всем сердцем, с нетерпением ждал каждой встречи с друзьями, жил по принципу, что пропуск репетиции – это трагедия, и другим внушал такой же серьезный подход к делу. Помните: «искусство не может быть маленьким или большим»… Можно было неотрывно смотреть, как в балетном зале Городского культурного центра в Пскове он под простенький магнитофон выделывает танцевальные па вместе с танцорами. Как хмурится, как ищет слова помягче, да позаковыристей, чтобы выразить свои эмоции, или не ищет вовсе. Как удовлетворённо убеждается, что его поняли, что «ноги идут правильно, руки летят, шея устремляется, глаза блестят, и улыбки на месте».

Переносной магнитофон по-прежнему стоит на подоконнике в балетном зале, лежат стопочкой диски с записями мелодий. Только теперь другая рука вставляет диск и нажимает клавишу: «Всё, репетируем…».

Семья

«Мы были его семьей», - через одного повторяют мне участники «Сказа». Да, это именно так. С женами не получилось – творческие люди, погруженные в искусство, далеко не всегда имеют время на семью. Сын погиб в 90-е. Дочь Ольга с семьей живет во Франции. Юрий Иванович очень любил Ольгу, зятя, своих внуков, каждый год месяц-два жил у них. Ольга много раз не хотела отпускать его обратно, находила работу в танцевальных коллективах, но Колючкин непременно возвращался в Псков и здесь всего себя отдавал работе и той большой семье, какой до конца оставался ансамбль «Сказ». «Так выходит, что все у нас подбираются как единая семья – дружба и взаимовыручка, поддержка – это главное, - как-то рассказал он. - Конечно, люди меняются, кто-то уходит, кто-то приходит. Но всегда приходящие чтут традиции коллектива – ведь это семья. Очень много времени отдают они творчеству, и при этом участвуют в жизни друг друга. И нужно учитывать, что люди в ансамбле помимо концертов, репетиций, которые проходят три раза в неделю вечерами по два часа, еще и работают в других организациях и на предприятиях – это ведь любительский коллектив».

Он был полностью уверен, что у него в Пскове есть большая семья. Однозначно, если бы не ансамбль, Колючкин уехал во Францию к дочери. Потому что, по сути, он был в Пскове очень одиноким человеком – об этом знают только близкие люди. Когда ему было плохо, грустно, тоскливо, когда недомогалось - он не запирался в квартире, не лежал на диване, а непременно шел в ансамбль, ехал вместе со всеми на концерты, усаживаясь в автобусе по негласному регламенту на первое пассажирское сиденье, чтобы видеть набегающую дорогу. Он делил со своими «сказовцами» всё. И те отвечали ему тем же. Когда случилась беда, и Юрию Ивановичу потребовалось длительное лечение в Петербурге – «сказовцы» навещали его там каждую неделю, постоянно звонили и по громкой связи телефона на репетициях сообща слушали его голос…

Танцам, этим веселым, юморным номерам, которые очень нравятся зрителям, от которых они приходят в восторг, провожая артистов аплодисментами, Колючкин отдал всего себя без остатка. Теперь мастера нет. Скоро сорок дней с момента его смерти. Другой человек теперь нажимает клавишу магнитофона, зовет танцоров на репетицию, переживает за них, когда они на сцене. Но этот другой – ученица Юрия Ивановича, для которой «Сказ» тоже стал семьей и которая никогда не забудет уроки и голос своего учителя. А зрителям навсегда останутся его танцы. А это очень много… Как-то знаменитый Ван Гог в беседе с другом высказался: «Искусство требует, чтобы человек целиком жертвовал собой. И я ввязался в борьбу, я знаю, чего хочу…». Винсент Ван Гог пожертвовал и здоровьем, и жизнью ради живописи. А Юрий Колючкин ради танцев. Он ввязался в борьбу, и он знал ради чего.

Игорь Докучаев, фото автора