Речь Эльвиры Набиуллиной на открытии Двенадцатого Петербургского международного экономического форума, казалось бы, должна была остаться проходным вступительным словом облеченного властью чиновника. Однако, ретранслированные телевидением слова министра совершенно неожиданно обрели плоть и кровь благодаря удачной истекшей дипломатической неделе, и прежде всего, визиту Медведева в Германию. Как бы ни божились наши лидеры в важности евразийских приоритетов во внешней политике, но визиты в Казахстан и Китай были своего рода разминкой перед действительно важным визитом в страну, которая на протяжении столетий была попеременно нашим учителем и врагом, да и сегодня остается местом, где произносятся нашими лидерами главные слова (см. Мюнхенскую речь Путина). Медведев произнес в Германии слова, которых ждали поколения вменяемых россиян: Россия не нуждается в объятиях, она требует партнерских отношений от всех соседей. Соседи же должны рассчитывать не на то, чтобы урвать кусок нашего национального пирога, пользуясь умело взращенными издателями какого-нибудь «Нашего современника» комплексами, а на отношения, выверенные экономикой. Это значит: мы не будем субсидировать украинскую промышленность нашим газом, поставляемым по ценам ниже рыночных ради того, чтобы сохранять нашу военно-морскую базу в Севастополе. В самом деле, зачем нам платить колоссальные деньги и терять еще большие доходы из-за возможности пришвартовывать наши корабли на рейде города-героя. Не нужно быть большим стратегом, чтобы понять – наши ракеты береговой обороны «Рубеж» способны простреливать Черное море по всей его площади подобно квадратику 10 на 10 в игре «Морской бой». К 2017 году мы достроим наши базы в Новороссийске и Туапсе и выведем туда те корабли, которые еще будут иметь хоть какое-то боевое значение, ибо к тому времени само представление о боевых возможностях флота полностью изменится. Набиуллина сказала о важности Петербургского форума как времени и места, где принимаются ключевые по своей важности решения касательно экономики России и сопредельных стран. Сама постановка вопроса ею заставляет вспомнить наиболее значимые концепции крупнейшего российского мыслителя Михаила Михайловича Бахтина о местовремени (хронотопе) и диалоге как двух важнейших формах явленности бытия. В последние недели Россия буквально ворвалась в доступные пониманию широкой публики сферы европейской жизнедеятельности, в частности, спорт и поп-культуру. Впереди у нас, однако, задача куда более масштабная: мы должны ввести в европейский контекст нашу науку и наше образование. А эта задача достигается, перефразируя классика, «не парой фокуснических фраз, а долгим и трудным развитием» не только естествознания, но и гуманитарной науки. Десятки лет твердили нам криворотые комсомольцы о том, как плоха русская наука, как ненаучна русская философия, как вторична наша история. Сейчас, в 2008 году, мы ставим на этих бреднях жирную точку. Пусть комсомольцы ублажают в пивных себе подобных рассказами о советском рае на земле: им никто не поверит. Им в 1990-е годы была предоставлена возможность проявить себя, а они вместо этого насоздавали всяких довольных и невольных университетов, наивно полагая, что уж в их-то Геттингенах произрастут собственные платоны и быстрые разумом невтоны. Увы, невтоны с платонами сильно подкачали, подтвердив очевидную истину: образование есть самая консервативная сфера деятельности. Подобно английскому газону она приобретает должный вид после многих лет поливки и стрижки. Так и Россия приобретет мировой вес тогда, когда обучение русскому языку станет обязательным в ведущих странах мира, когда сыски на труды наших мыслителей станут правилом хорошего тона в научном дискурсе, когда экспансия нашего гуманитарного знания пойдет синхронно с экспансией нашего капитала и наших высоких технологий. Для этого нужна самая малость: нужно, чтобы наши, несомненно, самые талантливые дети по прежнему учились в школе писать сочинения, а не отвечали на дебильные тесты по русской грамматике, чтобы истории и другим предметам их учил успешный и уверенный в себе гражданин великой страны, а не пенсионер, безответно влюбленный в Зюганова. Может быть, тогда в середине XXIвека китайские и немецкие политики поедут в Россию, чтобы здесь говорить главные слова о судьбах своих стран, ибо наше время превращает Россию в место, где возможен диалог цивилизаций. Вот только нам бы не подкачать.Владимир АракчеевФото: www.kontras.ru