Я, извините, про еду в каком-то смысле. Наверное, во многих псковских семьях по весне происходят примерно такие разговоры:

- В субботу ты работаешь, в воскресенье ты, видите ли, хочешь отдохнуть перед понедельником. А картошку когда сажать? У Галины Васильевны еще на прошлой неделе посадили, вам же, как всегда, ничего в этой жизни не надо!

- Мам, давай, я куплю тебе эту картошку!

- А у меня пусть всё зарастает, да? Вон Юра купил в прошлом году, понравилось ему?

Те родители или бабушки-дедушки, которые являются дачниками старой школы, уже отчаялись пробудить в потомках хотя бы чувство вины перед зарастающей землей. Экономические обоснования дачных проектов на этих потомков не действуют давно, экологичность продукции тоже не является аргументом, нарываясь на контраргументы «а мы в прошлом году у одного мужика из Печорского района картошку купили, по объявлению, она тоже ничего». Причем сами дети (как я, например) свою дачу могут иметь: приезжают туда раз в две недели и тратят выходной на выкос участка триммером или прополку единственной клумбы с цветами-многолетниками, доставшимися от прошлых хозяев. И даже такой легонький агрофитнес раздражает (опять же — меня, к примеру). Потому что трудно побороть это ощущение, что сижу я тут на этой даче, купленной, чтоб отдыхать, а все сейчас по-настоящему отдыхают как раз в городе! Сидят по кафешкам, разговаривают об интересном... Креаклы недобитые.

«Лихие девяностые» каким-то чудом не лишили нас чувства изобилия, которое так и не научились испытывать родители и их родители. Мы как-то быстро и навсегда поверили, что единственный дефицит, который возможен в наше время, это дефицит денег. Мы знали, что в мире всего достаточно. Мы искренне считали, что все должны заниматься своим делом: крестьянин (русский или польский) растить картошку, продавец ее продавать, а преподаватель в университете читать лекции, но не ездить по осени в колхоз — помогать эту картошку убирать. И никто не должен после рабочей недели, а иногда и в течение её «отдыхать» на личном огороде, выращивая что-то там для себя. Нет, если хочет, то пожалуйста! А не хочет — и не надо. Было бы здоровье, остальное купим. Мы в это верили, а родители нет. Просто мы об этом не знали, считая «свои огурцы» причудой или хобби.

И тут бац — санкции против заморской еды от рыбы до яблок. Ну санкции и санкции, если к чему и приведут, так и к без того сильно знакомому нам дефициту денег. Вон товарищи сверху вообще считают, что они (санкции) беспокоят только тех самых недобитых креаклов, которые, ясное дело, за свою сырную плесень убиваются. А беспокойство за рост цен при нищенских пенсиях бабушек — это у них так, наносное. Врут они, нисколько их рост цен не пугает, и бабушек они не жалеют.

А, знаете, и не надо жалеть бабушек. Это они вас сейчас жалеют. Потому что, в отличие от креативного класса, воспряли духом. Это они и люди предпенсионного возраста обеспечивают сейчас сокрушительную поддержку санкций против вражеской еды. И не только из-за небывалого подъема патриотизма. Тут дело сложнее: наконец-то их способность выживать в условиях дефицита — хоть денег, хоть еды — может быть востребована! Наконец-то могут пригодиться все их умения - вроде «заштопать целлофан от сосиски и применить» (извините за петросянство). И наконец-то эти ветрогоны и шалопаи, которые не знали войны, которых не напугали 90-е и кризис 2008-2009-го, перестанут морщить нос и начнут жить как люди. То есть займутся обеспечением личной продовольственной (и не только) безопасности. И вот теперь, дружок, ты у бабушки спросишь: и как картошку сажать, и как носки штопать, и как капусту квасить.

А ведь чуть было не зажрались. Чуть было не получилось из них потерянное поколение — никем по-настоящему не пуганное, всерьез еще не поротое. Но появилась надежда, что и на их долю теперь хватит поводов для гордости. Вот таких же: да мы всю жизнь себе сами шили-вязали, после работы огороды поливали, еще и на танцы за десять километров бегали. И ничего, выжили!

А тем, кто не понимает, чем тут гордиться, добро пожаловать в реальный мир русской стабильности. Потому что наша стабильность выглядит именно так: слава богу, можно не ждать худших времен — они пришли! Хотя самые «оптимистичные» уверены, что худшее еще впереди. Но уже можно с чистой совестью предъявить миру свои нержавеющие навыки, можно смеяться в лицо трудностям. То есть уже можно перестать беспокоиться и начать жить. Как предки наши жили...

Елена Ширяева